Комментарий к книге

Комментарий к разделу

7 "От соблазнов " - от греч слова "скандалон " - западня, камень на дороге, о который спотыкаются, отсюда - соблазн. Господь знает, что соблазны неизбежны, но предостерегает от фаталистического подхода к ним: с ними следует бороться, существование соблазнов не снимает ответственности с тех, кто становится орудием зла.

1. Евангелист Матфей (что значит «дар Божий») принадлежал к числу Двенадцати апостолов (Мф 10:3 ; Мк 3:18 ; Лк 6:15 ; Деян 1:13). Лк (Лк 5:27) называет его Левием, а Мк (Мк 2:14) — Левием Алфеевым, т.е. сыном Алфея: известно, что некоторые иудеи носили по два имени (напр., Иосиф Варнава или Иосиф Каиафа). Матфей был сборщиком пошлин (мытарем) на капернаумской таможне, расположенной у берега Галилейского моря (Мк 2:13-14). По-видимому, он состоял на службе не у римлян, а у тетрарха (правителя) Галилеи — Ирода Антипы. Профессия Матфея требовала от него знания греческого языка. Будущий евангелист изображен в Писании как человек общительный: в его капернаумском доме собиралось множество друзей. Этим исчерпываются данные Нового Завета о том человеке, чье имя стоит в заголовке первого Евангелия. Согласно преданию, после Вознесения Иисуса Христа он проповедовал Благую Весть иудеям в Палестине.

2. Около 120 г. ученик апостола Иоанна Папий Иерапольский свидетельствует: «Матфей записал изречения Господа (Логия Кириака) на еврейском языке (под еврейским языком здесь следует понимать арамейское наречие), а переводил их кто как мог» (Евсевий, Церк. История, III.39). Термин Логия (и соответствующий ему евр. дибрей) означает не только изречения, но и события. Сообщение Папия повторяет ок. 170 г. св. Ириней Лионский, подчеркивая, что евангелист писал для христиан из иудеев (Против ересей. III.1.1.). Историк Евсевий (IV в.) пишет, что «Матфей, проповедав сперва иудеям, а потом, вознамерившись идти к другим, изложил на отечественном языке Евангелие, известное ныне под его именем» (Церк. История, III.24). По мнению большинства современных исследователей, это арамейское Евангелие (Логиа) появилось между 40-ми и 50-ми гг. Вероятно, первые записи Матфей сделал еще, когда сопутствовал Господу.

Первоначальный арамейский текст Евангелия от Мф утерян. Мы располагаем только греч. переводом, сделанным, по-видимому, между 70-ми и 80-ми гг. Его древность подтверждается упоминанием в творениях «Апостольских Мужей» (св. Климент Римский, св. Игнатий Богоносец, св. Поликарп). Историки полагают, что греч. Ев. от Мф возникло в Антиохии, где, наряду с христианами-иудеями, впервые появились большие группы христиан из язычников.

3. Текст Ев. от Мф свидетельствует о том, что его автор был палестинским евреем. Он хорошо знаком с ВЗ, с географией, историей и обычаями своего народа. Его Ев. тесно связано с традицией ВЗ: в частности, он постоянно указывает на исполнение пророчеств в жизни Господа.

Мф чаще других говорит о Церкви. Он уделяет немалое внимание вопросу об обращении язычников. Из пророков Мф больше всего цитирует Исайю (21 раз). В центре богословия Мф стоит понятие Царства Божия (которое он в согласии с иудейской традицией обычно называет Царством Небесным). Оно пребывает на небе, а в этот мир приходит в лице Мессии. Благовестив Господа есть благовестив о тайне Царства (Мф 13:11). Оно означает воцарение Бога среди людей. Вначале Царство присутствует в мире «неприметным образом», и только в конце времен будет явлена его полнота. Наступление Царства Божия было предсказано в ВЗ и осуществилось в Иисусе Христе как Мессии. Поэтому Мф часто называет Его Сыном Давидовым (один из мессианских титулов).

4. План Мф: 1. Пролог. Рождение и детство Христа (Мф 1-2); 2. Крещение Господне и начало проповеди (Мф 3-4); 3. Нагорная проповедь (Мф 5-7); 4. Служение Христа в Галилее. Чудеса. Принявшие и отвергшие Его (Мф 8-18); 5. Путь в Иерусалим (Мф 19-25); 6. Страсти. Воскресение (Мф 26-28).

ВВЕДЕНИЕ К КНИГАМ НОВОГО ЗАВЕТА

Священное Писание Нового Завета было написано по-гречески, за исключением Евангелия от Матфея, которое, по преданию, было написано по-древнееврейски или по-арамейски. Но так как этот древнееврейский текст не сохранился, греческий текст считается подлинником и для Евангелия от Матфея. Таким образом, только греческий текст Нового Завета — подлинник, а многочисленные издания на разных современных языках всего мира являются переводами с греческого подлинника.

Греческий язык, на котором был написан Новый Завет, уже не был классическим древнегреческим языком и не являлся, как раньше думали, особым новозаветным языком. Это — разговорный повседневный язык первого века по Р.Х., распространившийся в греко-римском мире и известный в науке под названием «κοινη», т.е. «обычное наречие»; все же и стиль, и обороты речи, и образ мыслей священных писателей Нового Завета обнаруживают древнееврейское или арамейское влияние.

Подлинный текст НЗ дошел до нас в большом количестве древних рукописей, более или менее полных, числом около 5000 (с 2-го по 16-й век). До последних лет самые древние из них не восходили далее 4-го века no P.X. Но за последнее время было открыто много фрагментов древних рукописей НЗ на папирусе (3-го и даже 2-го в). Так напр, манускрипты Бодмера: Ев от Ин, Лк, 1 и 2 Петр, Иуд — были найдены и опубликованы в 60-х годах нашего столетия. Кроме греческих рукописей, у нас имеются древние переводы или версии на латинский, сирийский, коптский и др. языки (Vetus Itala, Peshitto, Vulgata и др.), из которых самые древние существовали уже со 2-го века по Р.Х.

Наконец, сохранились многочисленные цитаты Отцов Церкви на греческом и других языках в таком количестве, что если бы текст Нового Завета был утрачен и все древние рукописи были уничтожены, то специалисты могли бы восстановить этот текст по цитатам из творений святых Отцов. Весь этот обильный материал дает возможность проверять и уточнять текст НЗ и классифицировать его различные формы (т.н. текстуальная критика). По сравнению с любым древним автором (Гомером, Эврипидом, Эсхилом, Софоклом, Корнелием Непосом, Юлием Цезарем, Горацием, Вергилием и др) наш современный — печатный — греческий текст НЗ находится в исключительно благоприятном положении. И по количеству манускриптов, и по краткости времени, отделяющего древнейшие из них от оригинала, и по числу переводов, и по их древности, и по серьезности и объему проведенных над текстом критических работ он превосходит все остальные тексты (подробности см в «Сокрытые сокровища и новая жизнь», археологические открытия и Евангелие, Bruges, 1959, стр 34 слл). Текст НЗ в целом зафиксирован совершенно неопровержимо.

Новый Завет состоит из 27 книг. Издателями они подразделены на 260 глав неравной длины для облечения ссылок и цитат. В подлинном тексте этого подразделения нет. Современное деление на главы в Новом Завете, как и во всей Библии, часто приписывалось доминиканцу кардиналу Гуго (1263 г.), который выработал его, составляя симфонию к латинской Вульгате, но теперь думают с большим основанием, что это подразделение восходит к архиепископу Кентерберийскому Стефану Лангтону, умершему в 1228 году. Что же касается подразделения на стихи, принятого теперь во всех изданиях Нового Завета, то оно восходит к издателю греческого новозаветного текста, Роберту Стефану, и было им введено в его издание в 1551 году.

Священные книги Нового Завета принято обычно разделять на законоположительные (Четвероевангелие), историческую (Деяния Апостолов), учительные (семь соборных посланий и четырнадцать посланий апостола Павла) и пророческую: Апокалипсис или Откровение ев Иоанна Богослова (см Пространный Катехизис свт. Филарета Московского).

Однако современные специалисты считают такое распределение устаревшим: на самом деле все книги Нового Завета — и законоположительные, и исторические и учительные, а пророчество есть не только в Апокалипсисе. Новозаветная наука обращает большое внимание на точное установление хронологии евангельских и других новозаветных событий. Научная хронология позволяет читателю с достаточной точностью проследить по Новому Завету жизнь и служение Господа нашего Иисуса Христа, апостолов и первоначальной Церкви (см Приложения).

Книги Нового Завета можно распределить следующим образом:

1) Три так называемых синоптических Евангелия: от Матфея, Марка, Луки и, отдельно, четвертое: Евангелие от Иоанна. Новозаветная наука уделяет много внимания изучению взаимоотношений трех первых Евангелий и их отношению к Евангелию от Иоанна (синоптическая проблема).

2) Книга Деяний Апостолов и Послания апостола Павла («Corpus Paulinum»), которые обычно подразделяются на:

а) Ранние Послания: 1-ое и 2-ое к Фессалоникийцам.

б) Большие Послания: к Галатам, 1-ое и 2-ое к Коринфянам, к Римлянам.

в) Послания из уз, т.е. написанные из Рима, где ап. Павел находился в заключении: к Филиппийцам, к Колоссянам, к Ефесянам, к Филимону.

г) Пастырские Послания: 1-ое к Тимофею, к Титу, 2-ое к Тимофею.

д) Послание к Евреям.

3) Соборные Послания («Corpus Catholicum»).

4) Откровение Иоанна Богослова. (Инигда в НЗ выделяют «Corpus Joannicum», т.е. все, что написал ап Ин для сравнительного изучения его Евангелия в связи с его посланиями и кн Откр).

ЧЕТВЕРОЕВАНГЕЛИЕ

1. Слово «евангелие» (ευανγελιον) на греческом языке означает «радостная весть». Так называл Свое учение Сам Господь наш Иисус Христос (Мф 24:14 ; Мф 26:13 ; Мк 1:15 ; Мк 13:10 ; Мк 14:9 ; Мк 16:15). Поэтому для нас «евангелие» неразрывно связано с Ним: оно есть «благая весть» о спасении, дарованном миру через воплотившегося Сына Божия.

Христос и Его апостолы проповедовали евангелие, не записывая его. К середине 1-го века эта проповедь была закреплена Церковью в стойкой устной традиции. Восточный обычай запоминать наизусть изречения, рассказы и даже большие тексты помог христианам апостольской эпохи точно сохранить незаписанное Первоевангелие. После 50-х годов, когда очевидцы земного служения Христа стали один за другим уходить из жизни, возникла потребность записать благовествование (Лк 1:1). Таким образом «евангелие» стало обозначать зафиксированное апостолами повествование о жизни и учении Спасителя. Оно читалось на молитвенных собраниях и при подготовке людей ко крещению.

2. Важнейшие христианские центры 1-го века (Иерусалим, Антиохия, Рим, Ефес и др.) имели свои собственные Евангелия. Из них только четыре (Мф, Мк, Лк, Ин) признаны Церковью богодухновенными, т.е. написанными под непосредственным воздействием Святого Духа. Они называются «от Матфея», «от Марка» и т.д. (греч. «ката» соответствует рус. «по Матфею», «по Марку» и т.д.), ибо жизнь и учение Христа изложены в данных книгах этими четырьмя священнописателями. Их евангелия не были сведены в одну книгу, что позволило видеть евангельскую историю с различных точек зрения. Во 2-м веке св. Ириней Лионский называет евангелистов по именам и указывает на их евангелия как на единственно канонические (Против ересей 2, 28, 2). Современник ев Иринея Татиан предпринял первую попытку создать единое евангельское повествование, составленное из различных текстов четырех евангелий, «Диатессарон», т.е. «евангелие от четырех».

3. Апостолы не ставили себе целью создать исторический труд в современном смысле этого слова. Они стремились распространять учение Иисуса Христа, помогали людям уверовать в Него, правильно понимать и исполнять Его заповеди. Свидетельства евангелистов не совпадают во всех подробностях, что доказывает их независимость друг от друга: свидетельства очевидцев всегда носят индивидуальную окраску. Святой Дух удостоверяет не точность деталей описанных в евангелии фактов, а духовный смысл, заключающийся в них.

Встречающиеся в изложении евангелистов незначительные противоречия объясняются тем, что Бог предоставил священнописателям полную свободу в передаче тех или иных конкретных фактов применительно к разным категориям слушателей, что еще более подчеркивает единство смысла и направленности всех четырех евангелий (см также Общее введение, стр 13 и 14).

Скрыть

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

6 (Мк 9:42 ) У Луки Лк 17:1,2 — сходные выражения, но в другой связи. У Мк 9:38-41 и Лк 9:49-50 вставлены здесь рассказы о человеке, который изгонял бесов именем Спасителя; затем речь Спасителя приводится у Матфея и Марка почти с буквальным сходством.

Сказанное в рассматриваемом стихе, очевидно, противополагается речи в предыдущем. Там говорится о принятии с любовью; здесь — о вреде, происходящем вследствие соблазна, — это последнее слово (σκανδαλίση̨ ), как и в других случаях (см. прим. к 5:29 ), указывает на падение. Как в 5 ст. «если кто примет» (букв.), так и здесь «если кто соблазнит». Но если в 5 ст. — «одно дитя», то в 6 — «один из малых сих, верующих в Меня». Речь, таким образом, расширяется и обобщается. Стоящее среди учеников дитя служит образом для разъяснения сложных отношений, которые бывают среди взрослых, верующих во Христа. На первый взгляд кажется, что Спаситель переходит здесь к речи почти о совершенно новом предмете, и притом — по простой ассоциации, так что стих 6 как будто имеет только внешнюю связь с тем, что сказано было раньше. Но несомненно, что он имеет с предыдущими стихами и более внутреннюю, глубокую, сокровенную связь. Эта последняя выражается, по-видимому, преимущественно словом «соблазнить» (σκανδαλίση̨ ). Если в предыдущих стихах указан был достижимый для всех и надежный путь к приобретению себе не мнимых, а действительных преимуществ в учрежденном и учреждаемом Христом Царстве Небесном, то в ст. 6 указывается на препятствия, отклоняющие от этого пути, и последствия такого рода деятельности.

Слово πιστευόντων показывает, что здесь не разумеются только малые дети сами по себе и как такие, потому что детям вообще не свойственна сознательная вера, обнаруживающаяся в смирении и уничижении, а взрослые, ставящие себя на одну степень с младенцами.

Слово (в греческом тексте) συμφέρει можно переводить, как в русском, через «лучше было бы» — в смысле полезнее. Таково значение этого слова у классиков и в Новом Завете (в непереходном смысле — Мф 5:29,30 ; 19:10 ; Ин 11:50 ; 16:7 ; 18:14 ; 1 Кор 6:12 ; 2 Кор 8:10 ; 12:1 и др. (Смысл дальнейшей речи показывает, в чем заключается польза для лица, которое производит соблазн. Прежде, чем он соблазнит кого-нибудь, для него было бы полезнее, если бы ему повесили на шею мельничный жернов и потопили в морской глубине. Тогда тело его погибло бы, но душа была бы спасена вследствие воспрепятствования ему производить соблазн.

«Мельничный жернов» — перевод неточен; в славянском точно: «жернов осельский», т. е. большой жернов, который вертит осел; последний назывался поэтому ὄνος μυλικός (осел жерновный). Неточный перевод в русском сослан, по-видимому, ввиду ассимиляции Лк 17:2 (λίθος μυλικός — камень жерновный или мельничный жернов). Здесь, конечно, разумеется верхний жернов, или так называемый бегун. Потопление в море не было иудейскою казнью; но она практиковалась у греков, римлян, сирийцев и финикиян.

7 (Лк 17:1 ) Раньше было сказано, что человек, производящий соблазны, подвергнется тяжкому наказанию; теперь возвещается ему в более общем смысле «горе».

При толковании 7 стиха можно различать первую его половину и вторую, отделенную от предыдущей наречием πλὴν (русск. но). Толкуя первую половину, некоторые утверждали, что «если необходимо прийти соблазнам, то необходимо и грешить; если же необходимо грешить, то несправедливо подвергаются наказанию согрешающие, подчиняясь необходимости ». Здесь, таким образом, necessitas consequentiae . Такое мнение приводит, между прочим, Евфимий Зигабен и опровергает его тем, что «соблазнам прийти необходимо, вследствие необходимости существования демонов; но нет необходимости преданным добродетели производить соблазны, потому что людям свойственна свободная воля. Когда появляются соблазны, то это не зависит от нас; но не подвергаться соблазнам — это вполне от нас зависит ». Или Златоуст : «отсюда ясно, что если и необходимо прийти соблазнам, т. е. тем людям, которые наносят вред, то не необходимо нам вредить ».

Евангелие

Слово «Евангелие» (τὸ εὐαγγέλιον) в классическом греческом языке употреблялось для обозначения: а) награды, которая дается вестнику радости (τῷ εὐαγγέλῳ), б) жертвы, закланной по случаю получения какого-либо доброго известия или праздника, совершенного по тому же поводу и в) самой этой доброй вести. В Новом Завете это выражение означает:

а) добрую весть о том, что Христос совершил примирение людей с Богом и принес нам величайшие блага - главным образом основал на земле Царство Божие (Мф. 4:23 ),

б) учение Господа Иисуса Христа, проповеданное им Самим и Его апостолами о Нем, как о Царе этого Царства, Мессии и Сыне Божием (2Кор. 4:4 ),

в) все вообще новозаветное или христианское учение, прежде всего повествование о событиях из жизни Христа, наиболее важных (1Кор. 15:1-4 ), а потом и изъяснение значения этих событий (Рим. 1:16 ).

д) Наконец, слово «Евангелие» употребляется иногда для обозначения самого процесса проповедания христианского учения (Рим. 1:1 ).

Иногда к слову «Евангелие» присоединяется обозначение и содержание его. Встречаются, например, фразы: Евангелие царства (Мф. 4:23 ), т.е. радостная весть о Царстве Божием, Евангелие мира (Еф. 6:15 ), т.е. о мире, Евангелие спасения (Еф. 1:13 ), т.е. о спасении и т.д. Иногда следующий за словом «Евангелие» родительный падеж означает виновника или источник благой вести (Рим. 1:1 , 15:16 ; 2Кор. 11:7 ; 1Фес. 2:8 ) или личность проповедника (Рим. 2:16 ).

Довольно долго сказания о жизни Господа Иисуса Христа передавались только устно. Сам Господь не оставил никаких записей Своих речей и дел. Точно так же и 12 апостолов не были рождены писателями: они были «люди некнижные и простые» (Деян. 4:13 ), хотя и грамотные. Среди христиан апостольского времени также было очень мало «мудрых по плоти, сильных» и «благородных» (1Кор. 1:26 ), и для большинства верующих гораздо большее значение имели устные сказания о Христе, чем письменные. Таким образом апостолы и проповедники или евангелисты «передавали» (παραδιδόναι) сказания о делах и речах Христа, а верующие «принимали» (παραλαμβάνειν), - но, конечно, не механически, только памятью, как это можно сказать об учениках раввинских школ, а всей душой, как бы нечто живое и дающее жизнь. Но скоро этот период устного предания должен был окончиться. С одной стороны, христиане должны были почувствовать нужду в письменном изложении Евангелия в своих спорах с иудеями, которые, как известно, отрицали действительность чудес Христовых и даже утверждали, что Христос и не объявлял Себя Мессией. Нужно было показать иудеям, что у христиан имеются подлинные сказания о Христе тех лиц, которые или были в числе Его апостолов, или же стояли в ближайшем общении с очевидцами дел Христовых. С другой стороны, нужда в письменном изложении истории Христа стала чувствоваться потому, что генерация первых учеников постепенно вымирала и ряды прямых свидетелей чудес Христовых редели. Требовалось поэтому письменно закрепить отдельные изречения Господа и целые Его речи, а также и рассказы о Нем апостолов. Тогда-то стали появляться то там, то здесь отдельные записи того, что сообщалось в устном предании о Христе. Всего тщательнее записывали слова Христовы, которые содержали в себе правила жизни христианской, и гораздо свободнее относились к передаче разных событий из жизни Христа, сохраняя только общее их впечатление. Таким образом, одно в этих записях, в силу своей оригинальности, передавалось везде одинаково, другое же видоизменялось. О полноте повествования эти первоначальные записи не думали. Даже и наши Евангелия, как видно из заключения Евангелия от Иоанна (Ин. 21:25 ), не намеревались сообщать все речи и дела Христовы. Это видно, между прочим, и из того, что в них не помещено, например, такое изречение Христа: «блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20:35 ). О таких записях сообщает евангелист Лука, говоря, что многие до него уже начали составлять повествования о жизни Христа, но что в них не было надлежащей полноты и что поэтому они не давали достаточного «утверждения» в вере (Лк. 1:1-4 ).

По тем же побуждениям, очевидно, возникли и наши канонические Евангелия. Период их появления можно определить примерно лет в тридцать - от 60 до 90 г. (последним было Евангелие от Иоанна). Три первых Евангелия принято называть в библейской науке синоптическими, потому что они изображают жизнь Христа так, что их три повествования без большого труда можно просматривать за одно и соединять в одно цельное повествование (синоптики - с греческого - вместе смотрящие). Евангелиями они стали называться каждое в отдельности, может быть, еще в конце I столетия, но из церковной письменности мы имеем сведения, что такое наименование всему составу Евангелий стало придаваться только во второй половине II века. Что касается названий: «Евангелие Матфея», «Евангелие Марка» и т.д., то правильнее эти очень древние названия с греческого нужно перевести так: «Евангелие по Матфею», «Евангелие по Марку» (κατὰ Ματθαῖον, κατὰ Μᾶρκον). Этим Церковь хотела сказать, что во всех Евангелиях заключается единое христианское благовествование о Христе Спасителе, но по изображениям разных писателей: одно изображение принадлежит Матфею, другое - Марку и т.д.

Четвероевангелие

Таким образом, древняя Церковь смотрела на изображение жизни Христа в наших четырех Евангелиях не как на различные Евангелия или повествования, а как на одно Евангелие, на одну книгу в четырех видах. Поэтому-то в Церкви и утвердилось за нашими Евангелиями название Четвероевангелие. Святой Ириней называл их «четверообразным Евангелием» (τετράμορφον τὸ εὐαγγέλιον - см. Irenaeus Lugdunensis, Adversus haereses liber 3, ed. A. Rousseau and L. Doutreleaü Irenée Lyon. Contre les hérésies, livre 3, vol. 2 . Paris, 1974, 11, 11).

Отцы Церкви останавливаются на вопросе: почему именно Церковь приняла не одно Евангелие, а четыре? Так святитель Иоанн Златоуст говорит: «Неужели один евангелист не мог написать всего, что нужно. Конечно, мог, но когда писали четверо, писали не в одно и то же время, не в одном и том же месте, не сносясь и не сговариваясь между собою, и при всем том написали так, что все как будто одними устами произнесено, то это служит сильнейшим доказательством истины. Ты скажешь: «Случилось, однако же, противное, ибо четыре Евангелия обличаются нередко в разногласии». Сие то самое и есть верный признак истины. Ибо если бы Евангелия во всем в точности были согласны между собою, даже касательно самых слов, то никто из врагов не поверил бы, что писались Евангелия не по обыкновенному взаимному соглашению. Теперь же находящееся между ними небольшое разногласие освобождает их от всякого подозрения. Ибо то, в чем они неодинаково говорят касательно времени или места, нисколько не вредит истине их повествования. В главном же, составляющем основание нашей жизни и сущность проповеди, ни один из них ни в чем и нигде не разногласит с другим, - в том, что Бог соделался человеком, творил чудеса, был распят, воскрес, вознесся на небо». («Беседы на Евангелие от Матфея», 1).

Святой Ириней находит и особый символический смысл в четверичном числе наших Евангелий. «Так как четыре страны света, в котором мы живем, и так как Церковь рассеяна по всей земле и свое утверждение имеет в Евангелии, то надлежало ей иметь четыре столпа, отовсюду веющих нетлением и оживляющих человеческий род. Всеустрояющее Слово, восседающее на Херувимах, дало нам Евангелие в четырех видах, но проникнутое одним духом. Ибо и Давид, моля о явлении Его, говорит: «восседающий на Херувимах, яви Себя» (Пс. 79:2 ). Но Херувимы (в видении пророка Иезекииля и Апокалипсиса) имеют четыре лица, и их лики суть образы деятельности Сына Божия». Святой Ириней находит возможным приложить к Евангелию Иоанна символ льва, так как это Евангелие изображает Христа, как вечного Царя, а лев есть царь в животном мире; к Евангелию Луки - символ тельца, так как Лука начинает свое Евангелие изображением священнического служения Захарии, который закалал тельцов; к Евангелию Матфея - символ человека, так как это Евангелие преимущественно изображает человеческое рождение Христа, и, наконец, к Евангелию Марка - символ орла, потому что Марк начинает свое Евангелие с упоминания о пророках, к которым Дух Святой слетал, как бы орел на крыльях» (Irenaeus Lugdunensis, Adversus haereses, liber 3, 11, 11-22). У других отцов Церкви символы льва и тельца перемещены и первый придан Марку, а второй - Иоанну. Начиная с V в. в таком виде символы евангелистов стали присоединяться и к изображениям четырех евангелистов в церковной живописи.

Взаимные отношения Евангелий

Каждое из четырех Евангелий имеет свои особенности, и больше всех - Евангелие Иоанна. Но три первые, как уже сказано выше, между собой имеют чрезвычайно много общего, и это сходство невольно бросается в глаза даже при беглом их чтении. Скажем прежде всего о сходстве синоптических Евангелий и о причинах этого явления.

Еще Евсевий Кесарийский в своих «канонах» разделил Евангелие от Матфея на 355 частей и заметил, что 111 из них имеются у всех трех синоптиков. В новейшее время экзегеты выработали даже еще более точную числовую формулу для определения сходства Евангелий и вычислили, что все количество стихов, общих всем синоптикам, восходит до 350. У Матфея, затем, 350 стихов свойственны только ему, у Марка таких стихов 68, у Луки - 541. Сходства главным образом замечаются в передаче изречений Христа, а различия - в повествовательной части. Когда Матфей и Лука в своих Евангелиях буквально сходятся между собою, с ними всегда согласуется и Марк. Сходство между Лукой и Марком гораздо ближе, чем между Лукой и Матфеем (Лопухин - в Православной Богословской Энциклопедии. Т. V. С. 173). Замечательно еще, что некоторые отрывки у всех трех евангелистов идут в одной и той же последовательности, например, искушение и выступление в Галилее, призвание Матфея и разговор о посте, срывание колосьев и исцеление сухорукого, утишение бури и исцеление гадаринского бесноватого и т.д. Сходство иногда простирается даже на конструкцию предложений и выражения (например, в приведении пророчества Мал. 3:1 ).

Что касается различий, наблюдаемых у синоптиков, то их весьма немало. Иное сообщается только двумя евангелистами, иное - даже одним. Так, только Матфей и Лука приводят нагорную беседу Господа Иисуса Христа, сообщают историю рождения и первых годов жизни Христа. Один Лука говорит о рождении Иоанна Предтечи. Иное один евангелист передает в более сокращенной форме, чем другой, или в другой связи, чем другой. Различны и детали событий в каждом Евангелии, а также и выражения.

Такое явление сходства и различия в синоптических Евангелиях давно уже обращало на себя внимание толкователей Писания, и давно уже высказывались различные предположения, объясняющие этот факт. Более правильным представляется мнение, что наши три евангелиста пользовались общим устным источником для своего повествования о жизни Христа. В то время евангелисты или проповедники о Христе ходили с проповедью повсюду и повторяли в разных местах в более или менее обширном виде то, что считалось нужным предложить вступавшим в Церковь. Образовался, таким образом, известный определенный тип устного Евангелия , и вот этот тип мы и имеем в письменном виде в наших синоптических Евангелиях. Конечно, при этом, смотря по цели, какую имел тот или другой евангелист, его Евангелие принимало некоторые особенные, только его труду свойственные черты. При этом нельзя исключить и того предположения, что более древнее Евангелие могло быть известно евангелисту, писавшему позднее. При этом различие синоптиков должно быть объясняемо различными целями, какие имел в виду каждый из них при написании своего Евангелия.

Как мы уже сказали, синоптические Евангелия в очень многом отличаются от Евангелия Иоанна Богослова. Так они изображают почти исключительно деятельность Христа в Галилее, а апостол Иоанн изображает главным образом пребывание Христа в Иудее. В отношении к содержанию синоптические Евангелия также значительно разнятся от Евангелия Иоанна. Они дают, так сказать, изображение более внешнее жизни, дел и учения Христа и из речей Христа приводят только те, какие были доступны для понимания всего народа. Иоанн, напротив, пропускает очень многое из деятельности Христа, например, он приводит только шесть чудес Христа, но зато те речи и чудеса, которые он приводит, имеют особый глубокий смысл и чрезвычайную важность о личности Господа Иисуса Христа. Наконец, в то время как синоптики изображают Христа преимущественно как основателя Царства Божия и потому направляют внимание своих читателей на основанное Им Царство, Иоанн обращает наше внимание на центральный пункт этого Царства, из которого идет жизнь по перифериям Царства, т.е. на Самого Господа Иисуса Христа, Которого Иоанн изображает как Единородного Сына Божия и как Свет для всего человечества. Поэтому-то Евангелие Иоанна еще древние толкователи называли по преимуществу духовным (πνευματικόν) в отличие от синоптических, как изображающих преимущественно человеческую сторону в лице Христа (εὐαγγέλιον σωματικόν), т.е. Евангелие телесное.

Однако нужно сказать, что и у синоптиков есть места, которые говорят о том, что как синоптикам известна была деятельность Христа в Иудее (Мф. 23:37 , 27:57 ; Лк. 10:38-42 ), так и у Иоанна имеются указания на продолжительную деятельность Христа в Галилее. Точно так же синоптики передают такие изречения Христа, которые свидетельствуют о Его Божеском достоинстве (Мф. 11:27 ), а Иоанн со своей стороны также местами изображает Христа как истинного человека (Ин. 2 и сл.; Ин.8 и др.). Поэтому нельзя говорить о каком-либо противоречии между синоптиками и Иоанном в изображении лица и дела Христа.

Достоверность Евангелий

Хотя давно уже критика высказывалась против достоверности Евангелий, а в последнее время эти нападения критики особенно усилились (теория мифов, особенно же теория Древса, совсем не признающего существования Христа), однако все возражения критики так ничтожны, что разбиваются при самом малейшем столкновении с христианской апологетикой. Здесь, впрочем, не будем приводить возражений отрицательной критики и разбирать эти возражения: это будет сделано при толковании самого текста Евангелий. Мы скажем только о главнейших общих основаниях, по которым мы признаем Евангелия вполне достоверными документами. Это, во-первых, существование предания очевидцев, из которых многие дожили до эпохи, когда появились наши Евангелия. С какой стати мы стали бы отказывать этим источникам наших Евангелий в доверии? Могли ли они выдумать все, что есть в наших Евангелиях? Нет, все Евангелия имеют чисто исторический характер. Во-вторых, непонятно, почему бы христианское сознание захотело - так утверждает мифическая теория - увенчать голову простого равви Иисуса венцом Мессии и Сына Божия? Почему, например, о Крестителе не сказано, что он творил чудеса? Явно потому, что он их не творил. А отсюда следует, что если о Христе сказано как о Великом Чудотворце, то, значит, Он действительно был таким. И почему бы можно было отрицать достоверность чудес Христовых, раз высшее чудо - Его Воскресение - засвидетельствовано так, как никакое другое событие древней истории (см. 1Кор. 15 )?

Библиография иностранных работ по четвероевангелию

Бенгель - Bengel J. Al. Gnomon Novi Testamentï in quo ex nativa verborum VI simplicitas, profunditas, concinnitas, salubritas sensuum coelestium indicatur. Berolini, 1860.

Бласс, Gram. - Blass F. Grammatik des neutestamentlichen Griechisch. Göttingen, 1911.

Весткотт - The New Testament in Original Greek the text rev. by Brooke Foss Westcott. New York, 1882.

Б. Вейс - Weiss B. Die Evangelien des Markus und Lukas. Göttingen, 1901.

Иог. Вейс (1907) - Die Schriften des Neuen Testaments, von Otto Baumgarten; Wilhelm Bousset. Hrsg. von Johannes Weis_s, Bd. 1: Die drei älteren Evangelien. Die Apostelgeschichte, Matthaeus Apostolus; Marcus Evangelista; Lucas Evangelista. . 2. Aufl. Göttingen, 1907.

Годэ - Godet F. Кommentar zu dem Evangelium des Johannes. Hannover, 1903.

Де Ветте - De Wette W.M.L. Кurze Erklärung des Evangeliums Matthäi / Кurzgefasstes exegetisches Handbuch zum Neuen Testament, Band 1, Teil 1. Leipzig, 1857.

Кейль (1879) - Кeil C.F. Commentar über die Evangelien des Markus und Lukas. Leipzig, 1879.

Кейль (1881) - Кeil C.F. Commentar über das Evangelium des Johannes. Leipzig, 1881.

Клостерманн - Кlostermann A. Das Markusevangelium nach seinem Quellenwerthe für die evangelische Geschichte. Göttingen, 1867.

Корнелиус а Ляпиде - Cornelius a Lapide. In SS Matthaeum et Marcum / Commentaria in scripturam sacram, t. 15. Parisiis, 1857.

Лагранж - Lagrange M.-J. Études bibliques: Evangile selon St. Marc. Paris, 1911.

Ланге - Lange J.P. Das Evangelium nach Matthäus. Bielefeld, 1861.

Луази (1903) - Loisy A.F. Le quatrième èvangile. Paris, 1903.

Луази (1907-1908) - Loisy A.F. Les èvangiles synoptiques, 1-2. : Ceffonds, près Montier-en-Der, 1907-1908.

Лютардт - Luthardt Ch.E. Das johanneische Evangelium nach seiner Eigenthümlichkeit geschildert und erklärt. Nürnberg, 1876.

Мейер (1864) - Meyer H.A.W. Kritisch exegetisches Кommentar über das Neue Testament, Abteilung 1, Hälfte 1: Handbuch über das Evangelium des Matthäus. Göttingen, 1864.

Мейер (1885) - Kritisch-exegetischer Кommentar über das Neue Testament hrsg. von Heinrich August Wilhelm Meyer, Abteilung 1, Hälfte 2: Bernhard Weiss B. Kritisch exegetisches Handbuch über die Evangelien des Markus und Lukas. Göttingen, 1885. Мейер (1902) - Meyer H.A.W. Das Johannes-Evangelium 9. Auflage, bearbeitet von B. Weiss. Göttingen, 1902.

Меркс (1902) - Merx A. Erläuterung: Matthaeus / Die vier kanonischen Evangelien nach ihrem ältesten bekannten Texte, Teil 2, Hälfte 1. Berlin, 1902.

Меркс (1905) - Merx A. Erläuterung: Markus und Lukas / Die vier kanonischen Evangelien nach ihrem ältesten bekannten Texte. Teil 2, Hälfte 2. Berlin, 1905.

Морисон - Morison J. A practical commentary on the Gospel according to St. Matthew. London, 1902.

Стэнтон - Stanton V.H. The Synoptic Gospels / The Gospels as historical documents, Part 2. Cambridge, 1903. Толюк (1856) - Tholuck A. Die Bergpredigt. Gotha, 1856.

Толюк (1857) - Tholuck A. Commentar zum Evangelium Johannis. Gotha, 1857.

Хейтмюллер - см. Иог. Вейс (1907).

Хольцманн (1901) - Holtzmann H.J. Die Synoptiker. Tübingen, 1901.

Хольцманн (1908) - Holtzmann H.J. Evangelium, Briefe und Offenbarung des Johannes / Hand-Commentar zum Neuen Testament bearbeitet von H. J. Holtzmann, R. A. Lipsius etc. Bd. 4. Freiburg im Breisgau, 1908.

Цан (1905) - Zahn Th. Das Evangelium des Matthäus / Кommentar zum Neuen Testament, Teil 1. Leipzig, 1905.

Цан (1908) - Zahn Th. Das Evangelium des Johannes ausgelegt / Кommentar zum Neuen Testament, Teil 4. Leipzig, 1908.

Шанц (1881) - Schanz P. Commentar über das Evangelium des heiligen Marcus. Freiburg im Breisgau, 1881.

Шанц (1885) - Schanz P. Commentar über das Evangelium des heiligen Johannes. Tübingen, 1885.

Шлаттер - Schlatter A. Das Evangelium des Johannes: ausgelegt für Bibelleser. Stuttgart, 1903.

Шюрер, Geschichte - Schürer E., Geschichte des jüdischen Volkes im Zeitalter Jesu Christi. Bd. 1-4. Leipzig, 1901-1911.

Эдершейм (1901) - Edersheim A. The life and times of Jesus the Messiah. 2 Vols. London, 1901.

Эллен - Allen W.C. A critical and exegetical commentary of the Gospel according to st. Matthew. Edinburgh, 1907.

Элфорд - Alford Н. The Greek Testament in four volumes, vol. 1. London, 1863.

Скрыть

Комментарий к текущему отрывку

Комментарий к книге

Комментарий к разделу

Автор первого в Новом Завете Евангелия, Матфей, был сборщиком податей и пошлин в пользу властей Римской империи. Однажды, когда он сидел на своем привычном месте сбора налогов, он увидел Иисуса. Эта встреча полностью изменила всю жизнь Матфея: с того времени он всегда был с Иисусом. С Ним ходил он по городам и селениям Палестины и был очевидцем большинства событий, о которых рассказывает в своем Евангелии, написанном, как полагают ученые, между 58 и 70 гг. по Р. Х.

В своем повествовании Матфей часто цитирует Ветхий Завет, чтобы показать читателям, что Иисус и есть Тот Самый обещанный миру Спаситель, пришествие Которого было предсказано уже в Ветхом Завете. Евангелист представляет Иисуса Мессией, посланным Богом для созидания Царства мира уже на этой земле. Как Тот, Кто пришел от Отца Небесного, Иисус может говорить и говорит как Бог, с сознанием Своей Божественной власти. Матфей приводит пять больших проповедей, или речей, Иисуса: 1) Нагорную проповедь (гл. 5-7); 2) поручение, данное Иисусом Его ученикам (гл. 10); 3) притчи о Царстве Небесном (гл. 13); 4) практические советы ученикам (гл. 18); 5) приговор фарисеям и предсказание о том, что ожидает мир в будущем (гл. 23-25).

Третье издание «Нового Завета и Псалтыри в современном русском переводе» было приготовлено к печати Институтом перевода Библии в Заокском по предложению Украинского Библейского Общества. Сознавая свою ответственность за аккуратность перевода и его литературные достоинства, сотрудники Института использовали возможность нового издания этой Книги для того, чтобы внести уточнения и, где это потребовалось, исправления в свой прежний многолетний труд. И хотя в этой работе приходилось помнить о сроках, максимальные усилия были приложены для достижения стоящей перед Институтом задачи: донести до читателей священный текст, насколько это возможно в переводе, тщательно выверенным, без искажений и потерь.

Как в прежних изданиях, так и в настоящем наш коллектив переводчиков стремился сохранить и продолжить то наилучшее, что было достигнуто усилиями библейских обществ мира в деле перевода Священного Писания. Стремясь сделать свой перевод доступным и понятным, мы, однако, по-прежнему противостояли искушению использовать грубые и вульгарные слова и фразы - ту лексику, которая обычно появляется во времена социальных потрясений - революций и смут. Мы пытались передать Весть Писания словами общепринятыми, устоявшимися и в таких выражениях, которые продолжали бы добрые традиции старых (теперь уже малодоступных) переводов Библии на родной язык наших соотечественников.

В традиционном иудаизме и христианстве Библия - не только исторический документ, который следует беречь, не только литературный памятник, которым можно любоваться и восхищаться. Книга эта была и остается уникальнейшим посланием о предложенном Богом разрешении человеческих проблем на земле, о жизни и учении Иисуса Христа, открывшего человечеству путь в непрекращающуюся жизнь мира, святости, добра и любви. Весть об этом должна прозвучать для наших современников в прямо обращенных к ним словах, на языке простом и близком их восприятию. Переводчики этого издания Нового Завета и Псалтыри совершили свой труд с молитвой и надеждой на то, что эти священные книги в их переводе будут продолжать поддерживать духовную жизнь читателей любого возраста, помогая им понимать боговдохновенное Слово и верой откликаться на него.

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Прошло неполных два года с тех пор, как «Новый Завет в современном русском переводе» был издан на Можайском полиграфическом комбинате по заказу Просветительного фонда «Диалог». Это издание было подготовлено Институтом перевода Библии в Заокском. Тепло и с одобрением приняли его читатели, любящие Слово Божие, читатели разных конфессий. Перевод с немалым интересом был встречен и теми, кто только знакомился с первоисточником христианского вероучения, наиболее известной частью Библии, Новым Заветом. Уже через несколько месяцев после выхода в свет «Нового Завета в современном русском переводе» весь тираж разошелся, а заказы на издание продолжали поступать. Поощренный этим, Институт перевода Библии в Заокском, главной целью которого было и остается содействовать приобщению соотечественников к Священному Писанию, стал готовить второе издание этой Книги. Конечно, при этом мы не могли не думать о том, что подготовленный Институтом перевод Нового Завета, как и всякий иной перевод Библии, нуждался в проверке и обсуждении с читателями, с этого и начались наши приготовления к новому изданию.

После первого издания в Институт наряду с многочисленными положительными отзывами поступили ценные конструктивные предложения от внимательных читателей, в том числе и от богословов и лингвистов, которые побудили нас сделать второе издание, по возможности, более популярным, естественно, не в ущерб аккуратности перевода. При этом мы пытались решить такие задачи, как: тщательный пересмотр прежде сделанного нами перевода; улучшения, где в том была необходимость, стилистического плана и удобное для чтения оформление текста. Поэтому в новом издании, по сравнению с прежним, значительно меньше сносок (удалены сноски, имевшие не столько практическое, сколько теоретическое значение). Прежнее буквенное обозначение сносок в тексте заменено звездочкой к тому слову (выражению), к которому в нижней части страницы дается примечание.

В этом издании, в дополнение к книгам Нового Завета, Институт перевода Библии издает свой новый перевод Псалтыри - той самой книги Ветхого Завета, которую так любил читать и на которую часто ссылался во время Своей жизни на земле наш Господь Иисус Христос. На протяжении веков тысячи и тысячи христиан, как, впрочем, и иудеев, считали Псалтырь сердцем Библии, находя для себя в этой Книги источник радости, утешения и духовного озарения.

Перевод Псалтыри сделан со стандартного научного издания Biblia Hebraica Stuttgartensia (Stuttgart, 1990). В подготовке перевода принимали участие А.В. Болотников, И.В. Лобанов, М.В. Опияр, О.В. Павлова, С.А. Ромашко, В.В. Сергеев.

Институт перевода Библии предлагает вниманию самого широкого круга читателей «Новый Завет и Псалтырь в современном русском переводе» с должным смирением и вместе с тем с уверенностью, что у Бога есть еще новый свет и истина, готовые озарить читающего Его святые слова. Мы молимся о том, чтобы при благословении Господнем настоящий перевод послужил средством к достижению этой цели.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ

Встреча с любым новым переводом книг Священного Писания рождает у всякого серьезного читателя закономерный вопрос о его необходимости, оправданности и столь же естественное желание понять, чего можно ждать от новых переводчиков. Этим обстоятельством продиктованы нижеследующие вступительные строки.

Явление в наш мир Христа ознаменовало начало новой эры в жизни человечества. Бог вошел в историю и установил глубоко личные отношения с каждым из нас, с очевидной ясностью показав, что Он - на нашей стороне и делает всё возможное, чтобы спасти нас от зла и погибели. Всё это явило себя в жизни, смерти и воскресении Иисуса. Миру дано было в Нем предельно возможное откровение Бога о Себе и о человеке. Это откровение потрясает своим величием: Тот, Кто виделся людям простым плотником, кончившим дни свои на позорном кресте, - сотворил весь мир. Жизнь Его началась не в Вифлееме. Нет, Он - «Тот, Кто был, Кто есть, Кто грядет». Такое трудно себе представить.

И всё же самые разные люди неуклонно приходили к вере в это. Они открывали для себя, что Иисус - это Бог, который жил среди них и для них. Вскоре люди новой веры стали осознавать и то, что Он живет и в них самих и что у Него есть ответ на все их нужды и чаяния. Это означало, что они обретают новое видение мира, самих себя и своего будущего, новый, неведомый им прежде опыт жизни.

Уверовавшие в Иисуса горели желанием делиться своей верой с другими, рассказывать о Нем всем на земле. Эти первые подвижники, среди которых были и прямые свидетели событий, облекали жизнеописание и учение Христа Иисуса в яркую, хорошо запоминающуюся форму. Ими были созданы Евангелия; кроме того, они писали письма (которые стали для нас «посланиями»), пели песни, творили молитвы и запечатлевали дарованное им Божественное откровение. Поверхностному наблюдателю могло показаться, что всё написанное о Христе Его первыми учениками и последователями никем и никак не было специально организовано: всё это рождалось более или менее произвольно. За какие-нибудь пятьдесят лет названные тексты составили целую Книгу, получившую впоследствии название «Новый Завет».

В процессе создания и чтения, собирания и организации записанных материалов первые христиане, испытавшие на себе великую спасительную силу этих священных рукописей, пришли к ясному выводу, что всеми их усилиями руководил, направляя их, Некто Могущественный и Всеведущий - Сам Святой Дух Божий. Они увидели, что в запечатленном ими не было ничего случайного, что все документы, составившие Новый Завет, находятся в глубокой внутренней взаимосвязи. Смело и решительно первые христиане могли называть и называли сложившийся свод «Словом Божьим».

Замечательной особенностью Нового Завета было то, что весь текст его написан на простом, разговорном греческом языке, который распространился в то время по всему Средиземноморью и стал языком международным. Однако в большинстве своем «на нем говорили люди, не привыкшие к нему с детства и поэтому не чувствовавшие по-настоящему греческих слов». В их практике «это был язык без почвы, деловой, торговый, служебный язык». Указывая на такое положение вещей, выдающийся христианский мыслитель и писатель XX века К.С. Льюис добавляет: «Шокирует ли это нас?.. Надеюсь, нет; иначе нас должно было шокировать и само Воплощение. Господь уничижил Себя, когда стал младенцем на руках у крестьянки и арестованным проповедником, и по тому же Божественному замыслу слово о Нем прозвучало на народном, будничном, бытовом языке». По этой самой причине ранние последователи Иисуса в своем свидетельстве о Нем, в своей проповеди и своих переводах Священного Писания стремились передать Благую Весть о Христе на простом, близком народу и понятном ему языке.

Счастливы народы, которые получили Священное Писание в достойном переводе с языков оригинала на доступный их пониманию родной язык. У них эту Книгу можно найти в каждой, даже самой бедной семье. Она стала у таких народов не только, собственно, молитвенным и благочестивым, душеспасительным чтением, но и той семейной книгой, которой озарялся весь их духовный мир. Так созидалась устойчивость общества, его нравственная сила и даже материальное благополучие.

Провидению угодно было, чтобы и Россия не осталась без Слова Божия. С великой благодарностью чтим мы, россияне, память Кирилла и Мефодия, давших нам Священное Писание на славянском языке. Храним мы и благоговейную память о тружениках, приобщивших нас к Слову Божию через так называемый Синодальный перевод, который и поныне остается у нас наиболее авторитетным и более всего известным. Дело здесь не столько в его филологических или литературных характеристиках, сколько в том, что он оставался с российскими христианами во все трудные времена XX столетия. Во многом именно благодаря ему христианская вера не была в России искоренена окончательно.

Синодальный перевод, однако, при всех его несомненных достоинствах не считается сегодня вполне удовлетворительным из-за известных своих (очевидных не только для специалистов) недостатков. Закономерные изменения, произошедшие в нашем языке за более чем столетие, и долгое отсутствие религиозного просвещения в нашей стране сделали эти недостатки резко ощутимыми. Лексика и синтаксис этого перевода перестали быть доступными непосредственному, так сказать, «стихийному» восприятию. Современный читатель во многих случаях не может уже обойтись без словарей в своих усилиях постичь смысл тех или иных формул перевода, увидевшего свет в 1876 году. Это обстоятельство отзывается, конечно же, рационалистическим «охлаждением» восприятия того текста, который, будучи по своей природе духоподъемным, должен быть не только уяснен, но и пережит всем существом благочестивого читателя.

Разумеется, сделать совершенный перевод Библии «на все времена», такой перевод, который оставался бы одинаково понятным и близким читателям бесконечной череды поколений, невозможно, что называется, по определению. И это не только потому, что неостановимо развитие языка, на котором мы говорим, но и потому еще, что с течением времени всё более усложняется и обогащается само проникновение в духовные сокровища великой Книги по мере открытия всё новых и новых подходов к ним. На это справедливо указывал протоиерей Александр Мень, видевший смысл и даже необходимость в росте числа переводов Библии. Он, в частности, писал: «Сегодня в мировой практике библейских переводов господствует плюрализм. Признавая, что любой перевод в той или иной степени является интерпретацией оригинала, переводчики используют самые разные приемы и языковые установки… Это позволяет читателям ощутить различные измерения и оттенки текста».

В русле именно такого понимания проблемы сочли возможным предпринять свою попытку внести посильный вклад в дело приобщения российского читателя к тексту Нового Завета и сотрудники Института перевода Библии, созданного в 1993 году в Заокском. Движимые высоким чувством ответственности за дело, которому они посвятили свои знания и силы, участники проекта выполнили настоящий перевод Нового Завета на русский язык с языка оригинала, взяв за основу получивший широкое признание современный критический текст оригинала (4-е дополненное издание Объединенных Библейских обществ, Штуттгарт, 1994). При этом, с одной стороны, была принята во внимание характерная для русской традиции ориентация на византийские источники, с другой - учитывались достижения современной текстологии.

Сотрудники Заокского переводческого центра не могли, естественно, не считаться в своей работе с зарубежным и отечественным опытом перевода Библии. В соответствии с принципами, которыми руководствуются библейские общества всего мира, перевод изначально замышлялся как свободный от конфессиональных пристрастий. В согласии с философией современных библейских обществ главнейшими требованиями к переводу были признаны верность оригиналу и сохранение формы библейского сообщения везде, где это возможно, при готовности ради точной передачи живого смысла поступаться буквой текста. При этом невозможно, конечно, было не пройти через те муки, которые совершенно неизбежны для всякого ответственного переводчика Священных Писаний. Ибо богодухновенность оригинала обязывала с благоговением относиться и к самой форме его. Вместе с тем в ходе работы переводчикам приходилось постоянно убеждаться в справедливости мысли великих русских писателей о том, что адекватным может считаться только тот перевод, который прежде всего верно передает смысл и динамику оригинала. Стремление сотрудников Института в Заокском быть как можно ближе к подлиннику совпадало с тем, что некогда сказал В.Г. Белинский: «Близость к подлиннику состоит в передании не буквы, а духа создания… Соответствующий образ, так же как и соответствующая фраза, состоят не всегда в видимой соответственности слов». Оглядка на иные современные переводы, передающие библейский текст с суровой буквальностью, заставляла вспоминать известное высказывание А.С. Пушкина: «Подстрочный перевод никогда не может быть верен».

Коллектив переводчиков Института на всех этапах работы отдавал себе отчет в том, что ни один реальный перевод не может в равной степени удовлетворить все многоразличные по своей природе требования разных читателей. Тем не менее переводчики стремились к результату, который мог бы, с одной стороны, удовлетворить тех, кто впервые обращается к Писанию, и с другой - устроить тех, кто, видя в Библии Слово Божие, занимается углубленным ее изучением.

В настоящем переводе, адресованном современному читателю, используются по преимуществу находящиеся в живом обращении слова, словосочетания и идиомы. Устаревшие и архаичные слова и выражения допускаются лишь в той мере, в какой они необходимы для передачи колорита повествования и для адекватного представления смысловых оттенков фразы. В то же время было найдено целесообразным воздерживаться от использования остросовременной, скоропреходящей лексики и такого же синтаксиса, дабы не нарушить той размеренности, естественной простоты и органичной величавости изложения, которые отличают метафизически несуетный текст Писания.

Библейская весть имеет решающее значение для спасения всякого человека и вообще для всей его христианской жизни. Эта Весть не является простым отчетом о фактах, событиях и прямолинейно назидательным изложением заповедей. Она способна тронуть человеческое сердце, побудить читателя и слушателя к сопереживанию, вызвать у них потребность в живом и искреннем покаянии. Переводчики Заокского видели свою задачу в том, чтобы передать такую силу библейского повествования.

В тех случаях, когда смысл отдельных слов или выражений в дошедших до нас списках книг Библии не поддается, несмотря на все усилия, определенному прочтению, читателю предлагается наиболее убедительное, на взгляд переводчиков, чтение.

В стремлении к ясности и стилистическому благообразию текста переводчики вводят в него, когда это диктуется контекстом, слова, которых в оригинале нет (они отмечаются курсивом).

В сносках читателю предлагаются альтернативные значения отдельных слов и фраз оригинала.

В помощь читателю главы библейского текста разделяются на отдельные смысловые отрывки, которые снабжаются набранными курсивом подзаголовками. Не являясь частью переводимого текста, подзаголовки не предназначаются для устного чтения Писания или для его истолкования.

Завершив свой первый опыт перевода Библии на современный русский язык, сотрудники Института в Заокском намерены продолжать поиск наилучших подходов и решений в передаче текста оригинала. Поэтому все причастные к появлению состоявшегося перевода будут благодарны глубокоуважаемым читателям за всякую помощь, которую они найдут возможным оказать своими замечаниями, советами и пожеланиями, направленными на совершенствование предлагаемого ныне текста для последующих переизданий.

Сотрудники Института благодарны тем, кто во все годы работы над переводом Нового Завета помогал им своими молитвами и советами. Особенно должны быть отмечены здесь В.Г. Воздвиженский, С.Г. Микушкина, И.А. Орловская, С.А.Ромашко и В.В. Сергеев.

Чрезвычайно ценным было участие в осуществленном теперь проекте ряда западных коллег и друзей Института, в частности У. Айлса, Д.Р. Спенглера и доктора К.Г. Хаукинса.

Для меня лично великим благом было трудиться над публикуемым переводом вместе с посвятившими всецело себя этому делу высококвалифицированными сотрудниками, такими как А.В. Болотников, М.В. Борябина, И.В. Лобанов и некоторые другие.

Если проделанная коллективом Института работа поможет кому-то в познании Спасителя нашего, Господа Иисуса Христа, это и будет наивысшей наградой для всех, кто был причастен к данному переводу.

30 января 2000 г.
Директор Института перевода Библии в Заокском доктор богословия М. П. Кулаков

ПОЯСНЕНИЯ, УСЛОВНЫЕ ЗНАКИ И СОКРАЩЕНИЯ

Настоящий перевод Нового Завета выполнен с греческого текста, в основном по 4-му изданию «Греческого Нового Завета» (The Greek New Testament. 4th revision edition. Stuttgart, 1994). Перевод Псалтыри сделан с издания Biblia Hebraica Stuttgartensia (Stuttgart, 1990).

Русский текст настоящего перевода разбит на смысловые отрывки с подзаголовками. Набранные курсивом подзаголовки, не являясь частью текста, введены для того, чтобы читатель мог легче находить нужное место в предлагаемом переводе.

Малыми прописными буквами в Псалтыри слово «ГОСПОДЬ» пишется в тех случаях, когда этим словом передается имя Бога - Яхве , писавшееся по-еврейски четырьмя согласными буквами (тетраграмматон). Слово «Господь» в его обычном написании передает другое обращение (Адон или Адонай ), употреблявшееся применительно и к Богу, и к людям в значении «Господин», друг. пер.: Владыка; см. в Словаре Господь .

В квадратные скобки заключаются слова, присутствие которых в тексте современная библеистика считает не вполне доказанным.

В двойные квадратные скобки заключаются слова, которые современная библеистика считает вставками в текст, сделанными в первые века.

Полужирным шрифтом выделены цитаты из книг Ветхого Завета. При этом поэтические отрывки располагаются в тексте с необходимыми отступами и разбивкой с тем, чтобы адекватно представить структуру отрывка. В примечании внизу страницы указывается адрес цитаты.

Курсивом выделены слова, фактически отсутствующие в оригинальном тексте, но включение которых представляется оправданным, так как они подразумеваются в развитии мысли автора и помогают уяснению смысла, заложенного в тексте.

Приподнятая над строкой звездочка после слова (фразы) указывает на примечание внизу страницы.

Отдельные подстрочные примечания приводятся со следующими условными сокращениями:

Букв. (буквально): формально точный перевод. Он дается в тех случаях, когда ради ясности и более полного раскрытия смысла в основном тексте приходится отступать от формально точной передачи. При этом читателю предоставляется возможность самому ближе подойти к оригинальному слову или словосочетанию и видеть мыслимые варианты перевода.

В знач. (в значении): приводится, когда слово, переведенное в тексте буквально, требует, по мнению переводчика, указания на особый смысловой оттенок его в данном контексте.

В некот. рукописях (в некоторых рукописях): используется при цитировании текстовых вариантов в греческих рукописях.

Греч. (греческое): используется в том случае, когда важно показать, какое именно греческое слово употреблено в оригинальном тексте. Слово дается в русской транскрипции.

Древн. пер. (древние переводы): используется, когда нужно показать, как то или иное место оригинала понималось древними переводами, основанными, возможно, на другом тексте оригинала.

Друг. возм. пер. (другой возможный перевод): приводится как еще один, хотя и возможный, но, по мнению переводчиков, менее обоснованный перевод.

Друг. чтение (другое чтение): приводится тогда, когда при иной расстановке знаков, обозначающих гласные звуки, или при иной последовательности букв возможно чтение, отличное от оригинального, но поддержанное другими древними переводами.

Евр. (еврейское): используется, когда важно показать, какое именно слово используется в оригинале. Часто его невозможно передать адекватно, без семантических потерь, на русский язык, поэтому многие современные переводы вводят это слово в транслитерации на родной язык.

Или : используется в случае, когда в примечании приводится другой, достаточно обоснованный перевод.

Некот. рукописи добавляют (некоторые рукописи добавляют): дается тогда, когда в ряде списков Нового Завета или Псалтыри, не включенных современными критическими изданиями в корпус текста, содержится дополнение к написанному, которое, чаще всего, входит в Синодальный перевод.

Некот. рукописи опускают (некоторые рукописи опускают): дается тогда, когда в ряде списков Нового Завета или Псалтыри, не включенных современными критическими изданиями в корпус текста, не содержится дополнения к написанному, однако в ряде случаев это дополнение входит в Синодальный перевод.

Масоретский текст : текст, принятый в качестве основного для перевода; сноска приводится, когда по ряду текстологических причин: значение слова неизвестно, текст оригинала испорчен - в переводе приходится отступать от буквальной передачи.

ТR (textus receptus) - издание греческого текста Нового Завета, подготовленное Эразмом Роттердамским в 1516 г. на основе списков последних веков существования Византийской империи. До XIX в. это издание служило базой ряда известных переводов.

LXX - Септуагинта, перевод Священного Писания (Ветхого Завета) на греческий язык, сделанный в III-II вв. до Р.Х. Ссылки на этот перевод даются по 27-му изданию Нестле-Аланда (Nestle-Aland. Novum Testamentum Graece. 27. revidierte Auflage 1993. Stuttgart).

ИСПОЛЬЗУЕМЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ (ВЗ)

Быт - Бытие
Исх - Исход
Лев - Левит
Числ - Числа
Втор - Второзаконие
Ис Нав - Книга Иисуса Навина
1 Цар - Первая книга Царств
2 Цар - Вторая книга Царств
3 Цар - Третья книга Царств
4 Цар - Четвертая книга Царств
1 Пар - Первая книга Паралипоменон
2 Пар - Вторая книга Паралипоменон
Иов - Книга Иова
Пс - Псалтырь
Притч - Книга Притчей Соломона
Эккл - Книга Экклезиаста, или проповедника (Екклесиаста)
Ис - Книга пророка Исайи
Иер - Книга пророка Иеремии
Плач - Книга Плач Иеремии
Иез - Книга пророка Иезекииля
Дан - Книга пророка Даниила
Ос - Книга пророка Осии
Иоиль - Книга пророка Иоиля
Ам - Книга пророка Амоса
Иона - Книга пророка Ионы
Мих - Книга пророка Михея
Наум - Книга пророка Наума
Авв - Книга пророка Аввакума
Агг - Книга пророка Аггея
Зах - Книга пророка Захарии
Мал - Книга пророка Малахии

НОВЫЙ ЗАВЕТ (НЗ)

Мф - Евангелие по Матфею (От Матфея святое благовествование)
Мк - Евангелие по Марку (От Марка святое благовествование)
Лк - Евангелие по Луке (От Луки святое благовествование)
Ин - Евангелие по Иоанну (От Иоанна святое благовествование)
Деян - Деяния апостолов
Рим - Послание к римлянам
1 Кор - Первое послание к коринфянам
2 Кор - Второе послание к коринфянам
Гал - Послание к галатам
Эф - Послание к эфесянам
Флп - Послание к филиппийцам
Кол - Послание к колоссянам
1 Фес - Первое послание к фессалоникийцам
2 Фес - Второе послание к фессалоникийцам
1 Тим - Первое послание к Тимофею
2 Тим - Второе послание к Тимофею
Тит - Послание к Титу
Евр - Послание к евреям
Иак - Послание Иакова
1 Петр - Первое послание Петра
2 Петр - Второе послание Петра
1 Ин - Первое послание Иоанна
Откр - Откровение Иоанна Богослова (Апокалипсис)

ПРОЧИЕ СОКРАЩЕНИЯ

ап. - апостол
арам. - арамейский
в. (вв.) - век (века)
г - грамм
г. (гг.) - год (годы)
гл. - глава
греч. - греческий (язык)
др. - древний
евр. - еврейский (язык)
км - километр
л - литр
м - метр
примеч. - примечание
Р.Х. - Рождество Христово
рим. - римский
Син. пер. - Синодальный перевод
см - сантиметр
см. - смотри
ст. - стих
ср. - сравни
т.е. - то есть
т. наз. - так называемый
ч. - час

Толкование Евангелия на каждый день года.
Понедельник 9-й седмицы по Пятидесятнице

В то время ученики приступили к Иисусу и сказали: кто больше в Царстве Небесном? Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном; и кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает; а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную. Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного. Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее. Ученики спрашивают Господа: кто больше в Царстве Небесном? Христос идет ко Кресту, и вместо того, чтобы спрашивать, как обрести им крепость и благодать, чтобы пострадать с Ним, они спрашивают: кто будет выше всех в царствовании с Ним. «Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них». Смирение – это то, чему труднее всего научиться, и мы не должны пренебрегать никакими возможностями для этого научения. Когда мы смотрим на дитя, мы должны смотреть на него взором Христовым. «Он поставил его посреди них» – чтобы они могли научиться от него. Взрослые люди должны дорожить общением с маленькими детьми. Мы можем не только учить их, но, глядя на них, учиться у них.

«Истинно говорю вам, – говорит Господь, – если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное». Всякий грех уводит нас от истинного пути, и необходимо постоянное обращение к Богу, чтобы душа вернулась в первозданное состояние. Задавая свой вопрос, ученики были уверены, что им принадлежит Царство Небесное и что они будут первыми в нем. Господь хочет показать им опасность гордости и честолюбия. Гордость низвергла согрешивших ангелов с небес, и нас поставит вне Царства, если мы не покаемся.

«Кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном». Лучшие христиане – те, кто смиренны. Они уподобляются Самому Христу, к ним Его наибольшее благоволение. Такие служители нужны Богу в этом мире, с такими служителями Он будет царствовать в вечности. И далее мы слышим слово Спасителя, которое следовало бы сегодня начертать на всех улицах вместо растленных реклам, и во всех телепередачах – вместо рекламных заставок, а лучше всего – на сердцах всех, кто еще называют себя людьми: «Кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает» – это, прежде всего, о непрерывно убиваемых прежде рождения детях. «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской». Это, прежде всего, о непрерывно убиваемых для вечности и взрослых, и детях. Все, что мы делаем другому человеку, Христос относит к Себе. Даже принятие одного малого ребенка во имя Христово есть принятие Христа. И чем меньше те, к кому обращена наша любовь, тем большую любовь являем мы ко Христу.

Грех соблазна столь ужасен, и вред от него столь велик, что лучше было бы этим людям претерпеть казни, которым подвергались худшие из злодеев. «Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам», – говорит Христос. Мир лежит во зле. И никто не может избежать искушений. Но, будучи предупрежденными об опасности, мы должны быть на страже. «Но горе тому человеку, через которого соблазн приходит». Праведный Бог взыщет с тех, кто губит драгоценные души, искупленные Его Кровию. Мы ответственны не только за наши дела, но и за плоды наших дел. «Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя», – говорит Господь. Мы уже слышали ранее в Евангелии эти апокалиптические образы. Но, видимо, Господу необходимо снова и снова напоминать их нам. Мы должны быть готовыми расстаться с глазом, с рукой и ногой – со всем, что дорого для нас, если это является соблазном ко греху для нас. Что мы смотрим, что делаем, куда идем – искушения, исходящие из нашего сердца и внешние поводы для греха должны быть беспощадно отсечены. Не может существовать ничего и никого столь дорогого для нас, что мы не решились бы оставить – ради сохранения нашей совести чистой. Ибо «лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный». Но кто Христовы, те плоть свою распяли со страстьми и похотьми.

«Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих, – снова говорит Господь, – страшитесь соблазнить их». Малые сии – это прежде всего в буквальном смысле дети. А также все немощные в вере. Так легко подтолкнуть их утратить невинность и направить по кривым путям мира! Мы не должны смотреть свысока на них, как если бы нам было совершенно безразлично, что станет с ними. И мы должны быть внимательны к тому, что мы делаем и что говорим, чтобы не стать для них соблазном ко греху. Для Бога нет ни одного незначащего человека. Каждый человек у Него – на вечном счету. «Ибо говорю вам, – говорит Господь, – что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного». Это постоянное предстояние наших ангелов-хранителей пред Богом дает каждому из нас великую надежду. Но одновременно оттого что «Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее», наша ответственность за спасение других неизмеримо возрастает.

Потому святые отцы говорят, что это Евангелие относится не только к нашей личной жизни, но и к жизни всей Церкви. Если в Церкви кто-то оказывает дурное влияние на других, если он подает плохой пример немощным в вере, если неверность его учению Христову и сомнительный образ жизни разрушают тело Церкви, этот человек должен быть исторгнут из нее. Церковь – тело Христово. И все то, что угрожает перерасти в раковую опухоль, должно быть хирургически удалено. То, что является соблазном для Церкви, должно быть отсечено, сколь бы болезненным это ни было. Потому и анафематствует святая Церковь в день торжества Православия всех еретиков, показывая, что они находятся вне Церкви. И каждый из нас этими словами Христа призывается к подвигу личного самоотвержения, а также к безусловной верности всем установлениям Христовой Церкви.

23 / 07 / 2007

Вопрос . Поскольку Господь наш Иисус Христос говорит: «а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» ; что значит соблазнять? Или как остеречься сего, чтобы не пало на нас столь страшное осуждение?

Ответ . Соблазняет, кто преступает закон словом или делом и другого вводит в беззаконие, как змий Еву и Ева Адама; или кто препятствует исполнять волю Божию, как Петр Господу, сказав: «будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» – за что и услышал: «отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф.16, 22–23) ; или кто настраивает мысль немощного к чему-либо запрещенному, по написанному апостолом, который сказал: «Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?» – и присовокупляет к сему: «И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы, не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 10, 13) . Соблазн же бывает от многих причин. Ибо соблазн или происходит по вине соблазняющего, или случается самому соблазняемому быть виною соблазна; и в них опять бывает сие различно, иногда по злонравию, а иногда по неопытности или того, или другого; бывает и то, что при правом преподавании слова делается более видимым злонравие соблазняющихся. Подобно этому и в делах, ибо соблазняемый соблазняется, когда кто или исполняет заповедь Божию, или без опасения пользуется тем, что в его воле. Поэтому когда люди претыкаются о что-нибудь сделанное или сказанное по заповеди и соблазняются этим, как, по свидетельству Евангелия, некоторые соблазнялись тем, что Господь делал и говорил по воле Отца, тогда надобно припомнить ответ о таковых Господа, когда, «ученики Его, приступив, сказали Ему: знаешь ли, что фарисеи, услышав слово сие, соблазнились?» И он отвечал им: «всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Мф.15, 12–14) . И много подобного сему можно найти и в Евангелиях, и у Апостола. Когда же претыкается кто или соблазняется тем, что в нашей воле, тогда должно привести себе на память слова Господа, сказавшего Петру: «итак сыны свободны; но, чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя» (Мф.17, 26–27) ; и также написанное апостолом коринфянам, где он говорит: «не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 13) ; и еще: «Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» (Рим. 14, 21) . А как страшно в рассуждении того, что, по-видимому, в нашей воле, пренебрегать, что брат соблазняется тем, сие показывает повеление Господа, Который вообще запрещает всякий вид соблазна и говорит: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного» (Мф. 18, 10) . Свидетельствует и апостол, в одном месте говоря: «лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну» (Рим. 14, 13) ; и в другом месте более пространным изложением сильнее запрещая сие непозволительное дело, когда говорит: «если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос» , к сему присовокупляет: «согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 10–13) ; и еще в другом месте, сказав: «Или один я и Варнава не имеем власти не работать?» Потом прибавляет: «но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову» (1Кор. 9, 6, 12) . Когда же доказано, сколько страшно соблазнять брата тем, что в нашей воле, что сказать о соблазняющих тем, что они делают или говорят запрещенное? И особливо, когда соблазняющий или оказывается имеющим в преизбытке ведение, или принадлежит к священной степени? Таковой обязан служить для других как бы правилом и образцом, и если пренебрег хотя малым чем из написанного или сделал что запрещенное, или не выполнил предписанного, или вообще умолчал о чем подобном, за сие одно подлежит такому суду, что, как сказано, «кровь его взыщу от руки твоей» (Иез.33, 8) .

Правила, кратко изложенные в вопросах и ответах.

Свт. Иоанн Златоуст

а иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов оселский на выи его, и потонет в пучине морстей

Чтобы сделать речь более убедительною, Он усиливает ее далее не только обещанием чести, но и угрозою казни. И иже аще соблазнит , продолжает Он единаго малых сих, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей . Как те, говорит Он, кто почитает таковых ради Меня, получат небо и даже честь большую самого царства, так понесут жесточайшее наказание и пренебрегающие их (это означается словом - соблазнит ). Не удивляйся, что Он обиду называет соблазном: многие малодушные нередко соблазнялись тем, что их презирали и бесчестили. Таким образом, увеличивая преступление, Он представляет проистекающий из него вред. Наказание же Он изображает уже иначе, чем награды, объясняя - именно - тяжесть его вещами нам известными. Так, когда Он особенно хочет тронуть людей нечувствительных, то приводит чувственные примеры. Поэтому и здесь, желая показать то, что они подвергнутся великому наказанию, и обличить гордость тех, которые презирают таких людей, представляет чувственное наказание - мельничный жернов и потопление. Сообразно с предыдущим надлежало бы сказать: тот, кто не приемлет одного из малых сих, Меня не приемлет, - что тяжелее всякого наказания. Но так как на людей бесчувственных и грубых это страшное наказание мало бы подействовало, то Он говорит о жернове мельничном и потоплении. Не сказал, что жерновный камень повешен будет на шею его, но что лучше бы было потерпеть такое наказание, показывая этим, что несчастного ожидает другое, тягчайшее зло; если то несносно, тем более это последнее. Видишь ли, какая ужасная угроза? Сравнивая ее с известною для нас угрозою, Он представляет ее в большей ясности; а указывая на большую тягость, заставляет страшиться большего наказания, нежели каково чувственное. Видишь ли, как Он с корнем исторгает высокомерие? Как врачует недуг тщеславия? Как научает нигде не искать первенства? Как внушает домогающимся первенства везде искать последнего места?

Беседы на Евангелие от Матфея.

Свт. Иларий Пиктавийский

Вещи здесь сравниваются не просто так: такой соблазнитель должен быть потоплен в глубине морской и с жерновом и с ослиной поклажей - и так будет лучше ему. Но по общему признанию всегда полезно то, что благоприятствует. Так в чем же польза быть утопленным с мельничным жерновом на шее? Ведь смерть, столь тяжкая, подведет ближе к наказанию, так что не знаю, каким образом будет полезно испрашивать то, что из всех злосчастий самое ужасное!

Итак, возникает вопрос, как же это следует понимать? Работа жернова - работа слепоты, ибо животные на мельнице, когда их гоняют по кругу, ходят с закрытыми глазами. Далее, мы часто встречаемся с тем, что ослами называют язычников, - язычники не знают, что они делают, и в таком незнании все дела их жизни подобны труду слепых. А вот иудеям путь знания открыт законом. Они, когда соблазняли апостолов Христа, по праву заслуживали того, чтобы быть потопленными в глубине морской с мельничным жерновом на шее.

Комментарий на Евангелие от Матфея.

Прп. Максим Исповедник

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской

Что означают слова: Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов (букв.: ослиный жернов,) повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих ?

Малыми , я полагаю, Господь называет простодушных людей, которые по малости ума не могут различать суды Промысла. Тому, кто соблазнит таких людей, было бы лучше принадлежать к уделу язычников, которые, подобно ослу на мельнице, вовлечены только в движение мира сего, и быть брошенным в глубину морскую , то есть в смешение жизни. Это подтверждает и апостол Петр, говоря: Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, вернуться назад (2 Пет. 2:21) .

Вопросы и затруднения.

Блж. Иероним Стридонский

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня

Обрати внимание на то, что соблазняющий мал есть, ибо большие не подвергаются соблазну.

то для такого будет лучше, чтобы ему повесили движимый ослом мельничный камень на шею и потопили его во глубине моря

Хотя этот приговор может быть общим против всех тех, которые соблазняют кого-либо, однако этот приговор может быть понят в применении и к апостолам, которые своим вопросом: кто - больше в Царстве Небесном (см. Мф. 18:01), давали понять (videbantur), что они спорят между собой о достоинстве; и если бы они продолжали пребывать в этом пороке, то могли бы соблазном своим погубить тех, которых призывали к вере, если бы эти, со своей стороны, увидели, что и апостолы состязаются между собой о почестях. А слова: Будет лучше, если бы такому на шею его был повешен мельничный камень, движимый ослом , сказаны соответственно обычаю страны, по которому за величайшие преступления у древних иудеев наказанием было то, что, привязав огромный камень, потопляли человека в море. Однако такому (соблазнителю) лучше было бы, если бы он за свое преступление принял (сравнительно) легкое наказание, чем подвергся вечным мучениям, ибо Господь одного и того же не накажет [или: не будет судить] дважды (Наум. I, 9) .

Толкование на Евангелие от Матфея.

Блж. Феофилакт Болгарский

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской

Евфимий Зигабен

а иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов оселский на выи его, и потонет в пучине морстей

Соблазном здесь называет бесчестие. Итак, говорит: подобно тому как оказывающие честь таковым, принимая их ради Меня, удостаиваются великого блаженства, – так и причиняющие им бесчестие, презирая их, понесут тяжкое наказание. Одного из малых сих , т.е. малых с виду, простых. Говорит здесь о тех, которые становятся такими, как дети. Говоря же, что лучше ему понести тяжкое наказание здесь, показывает, что в будущем веке он потерпит более тяжкое.

Толкование Евангелия от Матфея.

Лопухин А.П.

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской

(Мк. 9:42) . У Луки 17:1-2 - сходные выражения, но в другой связи. У Мк. 9:38-41 и Лк. 9:49-50 вставлены здесь рассказы о человеке, который изгонял бесов именем Спасителя; затем речь Спасителя приводится у Матфея и Марка почти с буквальным сходством.

Сказанное в рассматриваемом стихе, очевидно, противополагается речи в предыдущем. Там говорится о принятии с любовью; здесь - о вреде, происходящем вследствие соблазна, - это последнее слово (σκανδαλίση), как и в других случаях (см. прим. к 5:29) , указывает на падение. Как в 5 ст. “если кто примет” (букв.), так и здесь “если кто соблазнит”. Но если в 5 ст. - “одно дитя”, то в 6 - “один из малых сих, верующих в Меня”. Речь, таким образом, расширяется и обобщается. Стоящее среди учеников дитя служит образом для разъяснения сложных отношений, которые бывают среди взрослых, верующих во Христа. На первый взгляд кажется, что Спаситель переходит здесь к речи почти о совершенно новом предмете, и притом - по простой ассоциации, так что стих 6 как будто имеет только внешнюю связь с тем, что сказано было раньше. Но несомненно, что он имеет с предыдущими стихами и более внутреннюю, глубокую, сокровенную связь. Эта последняя выражается, по-видимому, преимущественно словом “соблазнить” (σκανδαλίση). Если в предыдущих стихах указан был достижимый для всех и надежный путь к приобретению себе не мнимых, а действительных преимуществ в учрежденном и учреждаемом Христом Царстве Небесном, то в ст. 6 указывается на препятствия, отклоняющие от этого пути, и последствия такого рода деятельности.

Полезнее , если бы ему повесили на шею мельничный жернов и потопили в морской глубине. Тогда тело его погибло бы, но душа была бы спасена вследствие воспрепятствования ему производить соблазн.

“Мельничный жернов” - перевод неточен; в слав. точно: “жернов осельский”, т.е. большой жернов, который вертит осел; последний назывался поэтому όνος μυλικός (осел жерновный). Неточный перевод в русском сделан, по-видимому, ввиду ассимиляции Лк. 17:2 (λίθος μυλικός - камень жерновный или мельничный жернов). Здесь, конечно, имеется ввиду верхний жернов, или так называемый бегун. Потопление в море не было иудейскою казнью; но она практиковалась у греков, римлян, сирийцев и финикиян.

Толковая Библия.

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской.

Мк. 9, 42 А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море.

Лк. 17, 2 лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих.

Текст Лк. в указателе №111 как не имеющий параллелей;

Слова про "жернов на шею" врезаются в память. Уж очень образ яркий. Видимо, поэтому он встречается в Евангелии в разных контекстах: либо Иисус повторил метафору не раз, либо ученики вспоминали это изречение по разным случаям. У Луки, во всяком случае, оно вырвано из диалога Спасителя с учениками, вставлено в монолог, причём так, что неясно, о каких именно соблазнах идёт речь и по отношению к кому. А у Мф. и Мк. всё четко: после Фавора ученики стали выяснять, кто из них будет фаворитом. Иисус их и срезал, указав на ребёнка.

О каком соблазне тогда идёт речь? В те эпохи, когда христианство становилось государственной идеологией, "жернов на шею" сулили прежде всего тем, кто отклонялся от утверждённых царством Кесаря формулировок. Как будто ребёнок - это ученик, как будто всякий мирянин - это всего лишь чадо, ученик, который должен, открыв рот, внимать.

Иисус, конечно, говорит о совершенно другом: "соблазн" - это споры учеников о первенстве. Именно те, кто озабочен своим местом в иерархии, любят цыкать на нижестоящих: потерпите, пока мы тут разбираемся, будьте неукоснительно лояльны ко мне, а то вам Царства Божия не достанется. Грозят отлучить - и ведь отлучают! В результате люди просто шарахаются от Неба.

Выход не в том, чтобы упразднить иерархию. Она все равно возникнет там, где хотя бы двое верующих. Выход - в смирении, в детскости. Жуткое дело: верующие в Иисуса топят Иисуса, а Он это терпит. В 1954 году в итальянском городке Камольи изготовили статую Христа с поднятыми руками и затопили её. В 2004-м году статую подняли на поверхность, почистили, опять утопили. Её копия стоит в отдельном музее, а так - любители подводного плавания ею наслаждаются. Конечно, жители Камольи думают, что это великое благочестие, мол - Иисус всюду, и на горе над Рио, и на дне морском. Но всё-таки, подсознательно: Ты тут что про утопление говорил? Ну-тка, пожалуй-ка Сам. Фрейдистские фантазии, и нечего удивляться, что религиозность после этого пошла на убыль.

Жернов - милос оникос (у Мк) - большой, его крутит осел, а не человек собственной рукой. слова "в Меня" у Мф. и Мк. многими учеными считаются добавлением позднейшим. Добавление вынужденное, возможно, тем, что во многих языках глагол "верить" обязательно требует дополнения (определения) - в кого или во что. Веровать вообще можно лишь в культуре, где тысячелетиями насаждалась самая страшная замена веры - религия. Иисус говорит о "малых", продолжая предыдущую речь, где он говорил о детях, младенцах. Тут "ребенок" символ не ангела, как в современной европейской культуре, а полного ничтожества. "Гарсон!"... "Мальчишка!" Но и того, кто тебе служит, нельзя побуждать к падению (в греческом "соблазнить" - "оскандалить", "выставить на посмеяние" - я думаю, смысл именно тот, что во многих культурах смеются над упавшим, а не над толкнувшим. Вину возлагают на слабого, а не на сильного. Иисус и здесь все переворачивает, ставя с головы на ноги.

О БЕССМЫСЛЕННОСТИ ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВА: Мф 18.6-9

Господь одну фразу - 6 стих - уделяет судьбе соблазняющих. Он даже ничего не говорит об этой судьбе, лишь отмечает, что жернов на шею - лучше. В общем, эта судьба хуже смерти. Но в три раза больше места уделено словам о судьбе соблазняющихся. В реальной жизни все наоборот: согрешив, мы в основном озабочены осуждением тех, кто искусил нас, через кого пришел соблазн - а своей судьбой не озабочены вовсе. Между тем соблазн - не грех, он становится грехом, когда мы забываем о Боге и помним только о соблазне, подчиняясь ему. Нам могут показывать путь порока, зазывать на него - но если наш глаз не прельстится им, если наша нога не ступит на него, если наша рука не полезет за кошельком, чтобы оплатить вход на этот путь - соблазнители ничего не добьются. Так что наша вина - в три раза, в сто раз больше вины соблазняющих нас, и о нашей участи Господь говорит больше, и описывает ее страшнее.

Многие христиане выступают за буквальное понимание каждого слова Евангелия. Тем не менее, среди христиан не больше одноногих, одноруких, одноглазых чем среди прочих людей - и вовсе нет христиан, сделавших себя калеками. Самое большее - кто-нибудь отрубил несколько пальцев; но и это кажется каким-то вовсе не христианским поступком. Что же: неужели ноги наши не подтанцовывают к злачным местам, неужели наши руки не тянутся к чужому добру, неужели наши глаза неотступно устремлены только на свет и добро? неужели мы совсем-совсем не искушаемся? Конечно, нет. Но почему же тогда христиане не исполняют этой, совершенно недвусмысленно выраженной заповеди Христа, заповеди о членовредительстве?

Потому что заповедь эта дана до Его смерти на кресте. Христиане не те, кто верует в спасение учением Иисуса, а те, кто верует в спасение Смертью и Воскресением Иисуса. Нет смысла нам что-либо себе отсекать, ибо, по словам самого Спасителя, источник зла - в нашем сердце. Его надо было бы вырвать - но тогда уже некого было бы спасать. Смерть - не исцеление от искушений. Муки совести, адские муки ужаснее смерти - но самоубийство не выход из положения, но лишь углубление мучений. Выход и спасение - в смерти за нас Иисуса. Его руки и Его ноги умерли, хотя не искушали Его. Его глаза закрылись смертью, хотя не взирали ни на кого со злобой и завистью. И мы умираем с Ним - в крещении, в обряде, в таинстве, и этого достаточно. Все сделал Он, все умертвил в Себе Он, нам остается лишь верить в Него, прятаться в Нем от соблазна, возрождаться в Нем в нового человека.

Эти слова Спасителя находятся и в Евангелии от Марка. Они также предваряются рассказом о споре учеников ("кто больше"), словами о детях. Более того, одинаково заканчиваются соответствующие главы: у ев. Матфея призывом Спасителя прощать "от сердца своего брату своему", у ев. Марка призывом Спасителя: "мир имейте между собою" (Мк 9.50). Но между проповедью о соблазнах и призывом к миру с братьями помещены совершенно различные тексты: в Евангелии от Матфея притчи о заблудшей овце и о немилосердном заимодавце, в Евангелии от Марка краткая фраза об огне и о соли, которыми наше приношение Богу становится жертвой. Евангелист Матфей схожие слова о соли поместил значительно ранее, в Нагорной проповеди (5.13). И тем не менее, смысл Евангелия не изменился. В сопоставлении различных вариантов этот смысл лишь выпукляется. Более того: на одной странице Господь описывает всю духовную жизнь человека, весь путь наш к Богу. Из этого описания вырастают все аскетические тома, а кто их не читал, может прекрасно понять христианскую жизнь непосредственно из Евангелия. Эта жизнь начинается с состоянии розни и ненависти, парадоксальным образом соединенной с устремленностью к людям: мы не только завидуем им, но и подыскиваемся к ним, ищем одобрения от них, ненавидимых, обижаемся на них, не получая похвал. Эта жизнь заключается в новом устремлении - ко Христу, в искании Его любви, Его одобрения, Его жизни. Проживая в жертве Христовой мы постепенно научаемся быть жертвой, попаленной огнем, быть солью земли и огнем ее, исчезая для мира как центр ненависти и эгоизма. И заканчивается эта жизнь - в том, что в Боге мы обретаем мир и любовь, охватывающие и нас самих, и всех людей, и возводящиеся нас к источнику любви - в Троице поклоняемому Богу.

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской.

Мк. 9, 42 А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море.

Лк. 17, 2 лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих.

Текст Лк. в указателе №111 как не имеющий параллелей;

Слова про "жернов на шею" врезаются в память. Уж очень образ яркий. Видимо, поэтому он встречается в Евангелии в разных контекстах: либо Иисус повторил метафору не раз, либо ученики вспоминали это изречение по разным случаям. У Луки, во всяком случае, оно вырвано из диалога Спасителя с учениками, вставлено в монолог, причём так, что неясно, о каких именно соблазнах идёт речь и по отношению к кому. А у Мф. и Мк. всё четко: после Фавора ученики стали выяснять, кто из них будет фаворитом. Иисус их и срезал, указав на ребёнка.

О каком соблазне тогда идёт речь? В те эпохи, когда христианство становилось государственной идеологией, "жернов на шею" сулили прежде всего тем, кто отклонялся от утверждённых царством Кесаря формулировок. Как будто ребёнок - это ученик, как будто всякий мирянин - это всего лишь чадо, ученик, который должен, открыв рот, внимать.

Иисус, конечно, говорит о совершенно другом: "соблазн" - это споры учеников о первенстве. Именно те, кто озабочен своим местом в иерархии, любят цыкать на нижестоящих: потерпите, пока мы тут разбираемся, будьте неукоснительно лояльны ко мне, а то вам Царства Божия не достанется. Грозят отлучить - и ведь отлучают! В результате люди просто шарахаются от Неба.

Выход не в том, чтобы упразднить иерархию. Она все равно возникнет там, где хотя бы двое верующих. Выход - в смирении, в детскости. Жуткое дело: верующие в Иисуса топят Иисуса, а Он это терпит. В 1954 году в итальянском городке Камольи изготовили статую Христа с поднятыми руками и затопили её. В 2004-м году статую подняли на поверхность, почистили, опять утопили. Её копия стоит в отдельном музее, а так - любители подводного плавания ею наслаждаются. Конечно, жители Камольи думают, что это великое благочестие, мол - Иисус всюду, и на горе над Рио, и на дне морском. Но всё-таки, подсознательно: Ты тут что про утопление говорил? Ну-тка, пожалуй-ка Сам. Фрейдистские фантазии, и нечего удивляться, что религиозность после этого пошла на убыль.

Жернов - милос оникос (у Мк) - большой, его крутит осел, а не человек собственной рукой. слова "в Меня" у Мф. и Мк. многими учеными считаются добавлением позднейшим. Добавление вынужденное, возможно, тем, что во многих языках глагол "верить" обязательно требует дополнения (определения) - в кого или во что. Веровать вообще можно лишь в культуре, где тысячелетиями насаждалась самая страшная замена веры - религия. Иисус говорит о "малых", продолжая предыдущую речь, где он говорил о детях, младенцах. Тут "ребенок" символ не ангела, как в современной европейской культуре, а полного ничтожества. "Гарсон!"... "Мальчишка!" Но и того, кто тебе служит, нельзя побуждать к падению (в греческом "соблазнить" - "оскандалить", "выставить на посмеяние" - я думаю, смысл именно тот, что во многих культурах смеются над упавшим, а не над толкнувшим. Вину возлагают на слабого, а не на сильного. Иисус и здесь все переворачивает, ставя с головы на ноги.

О БЕССМЫСЛЕННОСТИ ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВА: Мф 18.6-9

Господь одну фразу - 6 стих - уделяет судьбе соблазняющих. Он даже ничего не говорит об этой судьбе, лишь отмечает, что жернов на шею - лучше. В общем, эта судьба хуже смерти. Но в три раза больше места уделено словам о судьбе соблазняющихся. В реальной жизни все наоборот: согрешив, мы в основном озабочены осуждением тех, кто искусил нас, через кого пришел соблазн - а своей судьбой не озабочены вовсе. Между тем соблазн - не грех, он становится грехом, когда мы забываем о Боге и помним только о соблазне, подчиняясь ему. Нам могут показывать путь порока, зазывать на него - но если наш глаз не прельстится им, если наша нога не ступит на него, если наша рука не полезет за кошельком, чтобы оплатить вход на этот путь - соблазнители ничего не добьются. Так что наша вина - в три раза, в сто раз больше вины соблазняющих нас, и о нашей участи Господь говорит больше, и описывает ее страшнее.

Многие христиане выступают за буквальное понимание каждого слова Евангелия. Тем не менее, среди христиан не больше одноногих, одноруких, одноглазых чем среди прочих людей - и вовсе нет христиан, сделавших себя калеками. Самое большее - кто-нибудь отрубил несколько пальцев; но и это кажется каким-то вовсе не христианским поступком. Что же: неужели ноги наши не подтанцовывают к злачным местам, неужели наши руки не тянутся к чужому добру, неужели наши глаза неотступно устремлены только на свет и добро? неужели мы совсем-совсем не искушаемся? Конечно, нет. Но почему же тогда христиане не исполняют этой, совершенно недвусмысленно выраженной заповеди Христа, заповеди о членовредительстве?

Потому что заповедь эта дана до Его смерти на кресте. Христиане не те, кто верует в спасение учением Иисуса, а те, кто верует в спасение Смертью и Воскресением Иисуса. Нет смысла нам что-либо себе отсекать, ибо, по словам самого Спасителя, источник зла - в нашем сердце. Его надо было бы вырвать - но тогда уже некого было бы спасать. Смерть - не исцеление от искушений. Муки совести, адские муки ужаснее смерти - но самоубийство не выход из положения, но лишь углубление мучений. Выход и спасение - в смерти за нас Иисуса. Его руки и Его ноги умерли, хотя не искушали Его. Его глаза закрылись смертью, хотя не взирали ни на кого со злобой и завистью. И мы умираем с Ним - в крещении, в обряде, в таинстве, и этого достаточно. Все сделал Он, все умертвил в Себе Он, нам остается лишь верить в Него, прятаться в Нем от соблазна, возрождаться в Нем в нового человека.

Эти слова Спасителя находятся и в Евангелии от Марка. Они также предваряются рассказом о споре учеников ("кто больше"), словами о детях. Более того, одинаково заканчиваются соответствующие главы: у ев. Матфея призывом Спасителя прощать "от сердца своего брату своему", у ев. Марка призывом Спасителя: "мир имейте между собою" (Мк 9.50). Но между проповедью о соблазнах и призывом к миру с братьями помещены совершенно различные тексты: в Евангелии от Матфея притчи о заблудшей овце и о немилосердном заимодавце, в Евангелии от Марка краткая фраза об огне и о соли, которыми наше приношение Богу становится жертвой. Евангелист Матфей схожие слова о соли поместил значительно ранее, в Нагорной проповеди (5.13). И тем не менее, смысл Евангелия не изменился. В сопоставлении различных вариантов этот смысл лишь выпукляется. Более того: на одной странице Господь описывает всю духовную жизнь человека, весь путь наш к Богу. Из этого описания вырастают все аскетические тома, а кто их не читал, может прекрасно понять христианскую жизнь непосредственно из Евангелия. Эта жизнь начинается с состоянии розни и ненависти, парадоксальным образом соединенной с устремленностью к людям: мы не только завидуем им, но и подыскиваемся к ним, ищем одобрения от них, ненавидимых, обижаемся на них, не получая похвал. Эта жизнь заключается в новом устремлении - ко Христу, в искании Его любви, Его одобрения, Его жизни. Проживая в жертве Христовой мы постепенно научаемся быть жертвой, попаленной огнем, быть солью земли и огнем ее, исчезая для мира как центр ненависти и эгоизма. И заканчивается эта жизнь - в том, что в Боге мы обретаем мир и любовь, охватывающие и нас самих, и всех людей, и возводящиеся нас к источнику любви - в Троице поклоняемому Богу.