Достигнута принципиальная договоренность об объединении Русской Православной Церкви, разделившейся на две части в 20-е годы прошлого века. Предполагается, что Русская Православная Церковь за границей получит автономный статус в составе Русской Православной Церкви. Это означает, что «зарубежники» будут самостоятельно избирать главу своей Церкви и распоряжаться собственностью, но РПЦЗ будет находиться в каноническом единстве с Московской Патриархией. Как проходит процесс объединения Церквей? Какие обстоятельства объединения требуют особенного обсуждения и разрешения? Ответы на эти и другие вопросы прозвучали в ходе онлайн-конференции, гостями которой были протоиерей Максим Козлов, настоятель храма святой мученицы Татианы при МГУ, преподаватель МДАиС, заместитель председателя Учебного комитета РПЦ, и Алексей Светозарский, эксперт по истории Православной Церкви, преподаватель МДАиС и Сретенской духовной семинарии, заместитель председателя Учебного комитета РПЦ.
Роман (Нью-Йорк / Москва): Ваше мнение: должна ли Русская Православная Церковь покаяться за те смертные грехи, которые были совершены частью ее руководства и паствы при сотрудничестве с государством? Под Русской Православной Церковью я имею в виду РПЦ МП и РПЦЗ теперь уже в одном лице.
Категория смертных грехов – та материя, которая ведома только Богу. Даже по отношению к анафематствованным грешникам Церковь определяет лишь их статус здесь, на земле, но не их загробную участь. И покаяние – таинство не коллективное, а индивидуальное. Как невозможно креститься за другого человека, так невозможно за него и покаяться. Если же говорить об имевших место прецедентах «сервилизма», недопустимых компромиссов, сотрудничества с властями и карательными органами, то как принцип они уже осуждены и отвергнуты в «Основах социальной концепции РПЦ». Что же касается упреков конкретным иерархам, священнослужителям, деятелям Церкви, то, прежде чем высказать их, следует вспомнить слова Евангелия: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7: 3) К тому же, почти никто из нас и тем более фактически никто из деятелей Зарубежной Церкви не может отнести себя к тем поколениям, которые пережили опытно те беспрецедентные гонения, которые обрушились на Православную Церковь в XX веке.
Роман: Какое значение имеет объединение для простых верующих?
Объединение для простых верующих имеет такое же значение, как если бы Монтекки и Капулетти подружились, забыли все бывшие обиды, вместе помолились на гробе Ромео и Джульетты и навсегда осудили институт кровной мести. Какой бы далекой ни казалась эта аналогия, но преодолено ничуть не меньшее средостение. Лучше сейчас не вспоминать тех слов, которые с обеих сторон были сказаны за эти десятилетия. И то, что две части Русской Церкви готовы оставить все взаимные обиды позади, есть подлинное чудо Божие.
Правильно ли я понимаю, что теперь будет свободное право на обучение в академиях и семинариях России и зарубежья?
Алексей Светозарский: Еще до того, как между РПЦ и РПЦЗ наметились тенденции к объединению, в наших духовных школах, академиях и семинариях проходили обучение клирики РПЦЗ, как на стационаре, так и в секторе заочного обучения. Что же касается знаменитой семинарии в Джорданвилле (США), то в настоящее время там преподают два выпускника наших духовных школ. Преподаватели приглашены священноначалием РПЦЗ и имеют на это благословение Святейшего Патриарха.Юрий Евгеньевич Антонов (Люберцы): Когда будет подготовлен перечень учебников по основам православной культуры? Есть ли таковой в нашем зарубежье?
Алексей Светозарский: Соответствующие учебники по основам православной культуры разработаны. Наиболее известный – учебник Бородиной. У нас в отечестве неоднократно переиздавался учебник протоиерея РПЦЗ отца Серафима Слободского, являющийся на сегодня самым популярным.
Валентина Скорнова (Рязань): Скажите, пожалуйста, а не приведет ли это объединение к созданию ветви в РПЦЗ ярых противников объединения, которые внесут еще большую смуту в умы зарубежных прихожан?
Алексей Светозарский: Полагаю, что группа противников объединения, численно незначительная, уже оформилась. Возможно, она окажет некоторое влияние на зарубежную паству. Но не будем забывать о том, что их положение будет определяться неприятием соборного решения, которое обязательно для всех членов Церкви. А это неприятие не оставляет шансов для канонически законного устроения церковной жизни. Можно предположить, что противники объединения будут искать контакты с разного рода раскольническими течениями вроде греческих старостильников.
Вадим (Москва): Скажите, пожалуйста, опубликован ли где-либо в печатной или электронной форме русский текст проекта Акта о каноническом общении? Предусматривает ли он вхождение представителей РПЦЗ в состав Священного Синода РПЦ?
Акт о каноническом общении будет опубликован для ознакомления с его содержанием клира и паствы обеих частей Русской Церкви совместно двумя комиссиями, ведущими переговоры, направленные на достижение нашего единства. Тогда же будут сообщены и детали проведения его торжественного подписания.
Павел: Послужит ли участие РПЦ в работе Всемирного Совета Церквей преградой к объединению?
Со стороны IV Всезарубежного Собора было высказано пожелание, чтобы вопрос о участии РПЦ в работе Всемирного Совета Церквей стал одной из тем Поместного Собора РПЦ. Думается, то время, которое пройдет до грядущего Поместного Собора, можно будет плодотворно использовать для снятия недоумений и предубеждений и для выработки единой позиции по отношению к не-православному христианству. В этой связи интересно будет указать, что темой ближайшей общецерковной богословской конференции станет рассмотрение церковного учения о таинствах, что имеет непосредственное отношение именно к характеру и возможности общения с инославными. Не сомневаюсь, что деятельное участие в этой конференции примут богословы и священнослужители РПЦЗ.
Андрей Фадеев (Киев): Расскажите мне, светскому человеку, в чем, собственно, заключаются противоречия, которые разделяли Церкви столько лет?
Алексей Светозарский: Разделение не было вызвано вопросами вероучительного характера, а диктовалось по преимуществу внешними и отчасти политическими причинами.
Мы разнились в отношении к прошлому России, к путям выживания Церкви в условиях тоталитарного режима, в отношениях с не-православным христианским миром. Еще раз повторим, что на сегодня в главном понимание по всем этим проблемам достигнуто.
Александр (Санкт-Петербург): Один из вопросов, который адресовали иерархи РПЦЗ к РПЦ, связан с участием РПЦ во Всемирном Совете Церквей. Насколько взгляды иерархов РПЦ и РПЦЗ различаются по этому вопросу? Имеет ли смысл Русской Православной Церкви участвовать в деятельности этого института, если полемика по богословским вопросом зашла в тупик в связи с разным пониманием сторон не только отдельных положений богословия, но и с разным смыслом, вкладываемым в одни и те же слова? Об этом свидетельствовали и сами участники диалога со стороны РПЦ.
Действительно, отношение к экуменическому движению в последние десятилетия весьма разнилось в отечестве и в Православной Церкви за рубежом. Если еще до 60-х годов XX века РПЦЗ также достаточно тесно сотрудничала с экуменическими организациями, в частности, ее представители участвовали во II Ватиканском Соборе, также как и наблюдатели от нашей Церкви, то со второй половины 60-х годов позиция РПЦЗ по отношению к экуменизму становилась все более критической вплоть до разрыва со всеми теми Поместными Православными Церквями, которые в деятельности ВСЦ участвовали. В то же время наша Церковь, вступив в ВСЦ в 1961 году, стремилась использовать этот институт межконфессионального общения и для свидетельства о православии нашим протестанстским братьям, и для сохранения и поддержания церковной жизни, монашеского делания, богословской науки на территории СССР. Известно, что часто, именно благодаря присутствию иностранных делегаций, удавалось сохранить те или иные богословские школы, монастыри и приходы от закрытия властями. Следует указать, что идеализации ВСЦ и других межконфессиональных институций в нашей Церкви никогда не было. С начала 70-х и до конца 90-х годов XX века на самом высоком иерархическом уровне те или иные стороны деятельности ВСЦ неоднократно подвергались критике с позиций православного богословия и церковного права. Сегодня вопрос о необходимости и мере участия РПЦ в экуменическом движении остается открытым. И священнослужители и богословы русского зарубежья полноправно смогут принять участие в его окончательном решении.
Фаина Дмитриевна: Какую деятельность на территории России вела РПЦЗ за годы своего существования? Ведь, безусловно, такая деятельность имела место.
Алексей Светозарский: В советское время при острой нехватке религиозной литературы в стране, благодаря представителям РПЦЗ, мы имели пусть очень ограниченную, но все же возможность получать таковую, приобщаясь к евангельскому знанию, творениям святых отцов, трудам русских богословов и проповедников. Несомненно, такого рода деятельность вызывает чувство глубокой благодарности. В первые постсоветские годы и даже несколько раньше тогдашнее священноначалие РПЦЗ начало создавать параллельные церковные структуры на канонической территории РПЦ. Сегодня, и это следует с удовлетворением отметить, сами представители РПЦЗ на своем Соборе осудили эту деятельность, признав ее ошибочной. В годы Великой Отечественной войны некоторые представители РПЦЗ пытались развернуть миссионерскую деятельность на временно оккупированных немцами территориях. Но нацистское руководство всячески препятствовало этому и пресекало подобные попытки, опасаясь возрастающего влияния Церкви. Кроме того, традиционная патриотическая ориентация РПЦЗ вызывала особые опасения со стороны идеологов германского рейха.
Мария (Москва): Когда началась активная фаза процесса объединения? Нынешний Собор – это ведь уже следствие определенных переговорных процессов.
Алексей Светозарский: Отправной точкой процесса объединения послужили торжества, посвященные 1000-летию Крещения Руси, в которых приняли участие некоторые клирики и миряне из РПЦЗ. Речь идет о тех торжествах, которые проходили в СССР. Процесс же объединения вошел в активную стадию после визита Президента Российской Федерации В. В. Путина в США в 2003 году и его встречи с иерархами РПЦЗ. Несомненно, активная фаза процесса объединения была подготовлена контактами представителей РПЦ и РПЦЗ, в частности церковно-научными конференциями, посвященными истории Русской Церкви советского периода. Это было очень правильно, так как причины разделения коренятся именно в исторических обстоятельствах означенного периода.
Роман Михайлов (Тверь): Последние события вызывают у меня ощущение, что мировая либеральная общественность объявила Русской Православной Церкви войну. Не преувеличиваю ли я? Если Вы согласны со мной, то скажите, хватит ли у Церкви сил противоборствовать этой войне?
Положение несогласия с духом века сего есть постоянное положение Церкви Христовой, о котором христиан предупреждал еще Сам Основатель христианской религии – Господь наш Иисус Христос. Ныне, действительно, главным оппонентом церковного мировоззрения в общественном сознании является не воинствующий атеизм марксистского толка, но секулярный гуманизм либеральной демократии. Только не будем переводить это противостояние на уровень недавно вновь популяризированной Дэном Брауном теории заговора. Это противостояние Христа и антихриста, а не масонов и не-масонов. И ярчайшим свидетельством того, что не властью «мировой закулисы» определяется человеческая история и история Церкви, как раз и является переживаемый нами ныне процесс воссоединения русского православия.
Кирилл Проценко (Москва): Какие вопросы, касающиеся воссоединения Церквей, чаще всего задают Ваши прихожане?
Вопрос, по сути дела, один: когда же, наконец, произойдет это воссоединение? Когда, наконец, мы сможем вместе причащаться, когда сможем вместе служить, когда совместная молитва станет возможно не только как частная инициатива, но как общецерковное дело?
Коверякина Е. К.: Процесс объединения начался снизу (в среде прихожан) или это инициатива сверху?
Алексей Светозарский: Как участник церковной жизни, могу засвидетельствовать, что стремление к объединению и симпатии в отношении РПЦЗ в среде православных прихожан, особенно среди молодежи, существовали еще в советский период. Несомненно, те шаги, которые предприняло наше священноначалие на пути сближения с РПЦЗ, нашли отклик и в среде прихожан уже нового поколения.
Окунев Матвей (Липецк): Очень много говорят о расколе русского общества, как следствии раскола двух Церквей. Правомочно ли это? Ведь у нас, да и в других странах, Церковь отделена от государства.
Мне представляется, что разделение русского православия на две ветви было главным на сегодня неизжитым последствием Гражданской войны – одного из самых трагических событий русской истории XX века, когда в течение долгих десятилетий единая русская нация претерпела братоубийственную коллизию и трагедию многомиллионной миграции. Именно объединение русского православия будет означать, что Гражданская война закончилась. И когда мы будем говорить: «Россия, русский народ, Русская Церковь», мы будем иметь в виду одни и те же понятия. Так что это вопрос не в плоскости светскости современного Российского государства, а в плоскости нашей общей истории.
Зеленин Никита: Будет ли на территории России постоянное официальное представительство Русской Зарубежной Церкви? Кто его возглавит?
На сегодня в Москве есть как подворья (представительства) других Поместных Православных Церквей, так и подворья крупных монастырей или групп епархий. В частности, есть Сибирское подворье. Естественно предположить, что для координации взаимодействия и решения текущих вопросов, которых немало будет в ближайшие годы, желательно будет иметь постоянное представительство Русской Зарубежной Церкви. Не будем гадать, кто его может возглавить, благо сейчас есть достаточное количество иерархов и клириков РПЦЗ, принимавших участие в работе совместной комиссии и хорошо знакомых со всеми сохраняющимися проблемами нашего общения.
Юрий Кротких (Челябинск): Я, как человек мирской, но по мере возможностей следящий за церковными событиями, хочу спросить: почему именно сейчас решается вопрос об объединении РПЦ и РПЦЗ? Какой главный движущий фактор?
Алексей Светозарский: Прежде всего потому, что исчезли препятствия, продиктованные политическими причинами, разделявшие нас в течение почти 80 лет. Главным движущим фактором объединения является, на мой взгляд, естественное для православных христиан стремление к церковному единству, заповеданное Самим Спасителем. Кроме того, это естественное стремление людей русской традиции как в отечестве, так и в зарубежье.
Дмитрий: После завершения воссоединения избрание нового главы РПЦЗ будет утверждаться Патриархом всея Руси, или я неправильно понимаю?
Окончательно все аспекты статуса РПЦЗ как части единой Русской Церкви будут опубликованы в «Акте о каноническом общении», который еще только будет опубликован. Но если проводить естественную аналогию с Украинской Православной Церковью Московского Патриархата, то можно предположить, что при свободе избрания главы, первоиерарха русского зарубежья епископами РПЦЗ, утверждаться он будет Синодом всей Русской Православной Церкви.
Надежда Юрьевна (Нижний Новгород): Какие главные доводы противников объединения?
Главные аргументы противников объединения, проживающих за границей, в последние годы были сняты. Они касались, прежде всего, прославления новомучеников, которое состоялось на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года, и отношений с советским государством. Последняя проблема была урегулирована принятием «Основ социальной концепции РПЦ» на том же Соборе. В ней говорится о принципиальной возможности неподчинения Церкви государству, когда государство выдвигает требования, противоречащие евангельскому нравственному закону. Третье возражение относилось к экуменической деятельности Московской Патриархии. Острота возражений в значительной мере снята документом того же Собора 2000 года «Принципы отношения РПЦ к инославию» и выраженной готовности продолжить дискуссию о необходимости и мере участия Православной Церкви во Всемирном Совете Церквей. Так что на сегодня главным опасением наших зарубежных оппонентов остается страх перед некоей неискренностью побуждений Московской Патриархии, перед тем, что, дескать, реально мы руководствуемся в процессе воссоединения нецерковными мотивами. Но, как правило, эти возражения выдвигают те клирики и миряне зарубежья, которые и в последние годы в России не бывали, и с реальной церковной жизнью нашей не знакомы. Значимой оппозиции внутри РПЦ МП к процессу объединения не было и нет. Скорее можно говорить только об отдельных личностях, либо стоящих на крайне леволиберальных позициях и потому отталкивающихся от РПЦЗ как от консервативного института, либо о крайних апологетах линии митрополита Сергия, которым всякий компромисс с его оппонентами, всякий отход от его тезисов видится неприемлемым. В заключение подчеркну: главное, что мы сейчас наблюдаем, это удивительное стремление поверить друг другу, поверить, что с двух сторон мы хотим прежде всего церковного единства, церковной правды, а не выгод и преимуществ.
Махорина Галя (Москва): Хотелось бы поподробнее узнать о катакомбной Церкви, которая действовала на территории России, была ли подобная Церковь за рубежом?
Алексей Светозарский: Изначально под понятием катакомбной Церкви подразумевался способ существования православных общин в России в условиях давления со стороны безбожного режима. В данном контексте «катакомбные» – это общины, действовавшие в условиях подполья. К ним относились и общины, признававшие юрисдикцию Московской Патриархии. В послевоенный период катакомбной Церковью стали называть себя представители различных течений, не имеющие частого общения друг с другом и друг друга не признающие, но имеющие общую позицию по отношению к РПЦ. Естественно, в условиях зарубежья в существовании катакомбной Церкви никакой необходимости не было. Правда, часть «катакомбных» общин заявляла о том, что признает юрисдикцию РПЦЗ. Вообще история катакомбных движений в поздний советский период крайне запутана и требует прояснения.
Александр, Москва: Что вкладывается в часто употребляемое в рамках данной темы понятие «евхаристическое общение»?
Переводя на разговорный язык выражение «евхаристическое общение», скажем, что оно означает возможность не просто заходить друг к другу в храм, не просто приложиться к иконе, а вместе участвовать в таинстве причастия, подходить к чаше тела и крови Христовых. Для духовенства же – это возможность совместного совершения главного православного богослужения – Божественной литургии.
Емельянова Анна Федоровна (Одесса): Как будет решаться вопрос с храмами на Святой Земле? Будет ли там разрешено служение представителям Русской Зарубежной Церкви?
Алексей Светозарский: Вопрос обсуждался в рамках согласительной переговорной комиссии. Насколько известно, кардинально существующий статус-кво меняться не будет, любые вопросы, связанные с имуществом, будут решаться в рамках комиссии при взаимном согласовании. Кстати, хотелось бы отметить традиционно благожелательное отношение к иерархам, духовенству и мирянам РПЦ со стороны сестер обители святой Марии Магдалины в Гефсимании.
Чубарев Анатолий (Пермь): Воссоединение Церквей, когда одна из них объединятся с другой на основе самостоятельности, – это нечто новое или это уже опробованная практика, как, например, с единой Поместной Русской Церковью на Украине?
Статус РПЦЗ как части в единой Русской Церкви в чем-то будет похож на статус Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. Имеется в виду глубокая внутренняя автономия и невмешательство в повседневную церковную жизнь со стороны руководящих органов РПЦ МП. С другой стороны, в ней будут особенности, при этом особенности беспрецедентные, происходящие из того, что приходы РПЦЗ расположены во многих странах мира на пяти континентах и существуют на сегодня параллельно нашим приходам. Соответственно, характер взаимодействия и сотрудничества, пути объединения придется находить совершенно заново. Аналогов нет в новейшей истории Православной Церкви, не только русской, но и во вселенском масштабе. Невозможно сейчас оговорить все детали этого взаимодействия. Но принципиально важно, чтобы обе стороны декларировали добрую волю и решительность в нахождении взаимопонимания.
Варвара Порфирьева (Суздаль): Насколько период правления митрополита Сергия был препятствием к воссоединению РПЦ МП и Русской Зарубежной Церкви?
Алексей Светозарский: Полагаю, здесь следует несколько скорректировать сам вопрос, поскольку период правления как раз и является отправной точкой процесса разделения, и мне кажется, что характеризовать этот период следует с точки зрения тех политических реалий, которые существовали тогда и не относить это всецело к личности патриарха Сергия. К личности патриарха Сергия наши зарубежные иерархи относились с уважением, но не принимали его политической или церковно-политической позиции. Если более конкретно, с большим уважением к митрополиту Сергию в публичной печати отзывался митрополит Антоний (Храповицкий), первый иерарх РПЦЗ.
Если формулировать вышесказанное одной фразой, мы не согласимся со знаком равенства, который долгое время в Зарубежной Церкви хотели ставить между понятиями «сергианство» и «сервилизм». Масштабы личности и в каком-то смысле масштабы трагедии патриарха Сергия бесконечно превосходят логику приспособленцев к существовавшим тоталитарным режимам. Причем важно указать, что эти приспособленцы были как на территории СССР, так и на территории национал-социалистической Германии и на территории нынешних демократических США.
Захаров Петр (Москва): Повлечет ли объединение отказ РПЦ от либерализма и возвращение к большей традиционности в православии?
Безусловно, воссоединение двух ветвей РПЦ послужит укреплению позиции тех клириков, мирян, богословов, которые отстаивают традиционные пути развития православия. Очень важно, что с вхождением РПЦЗ в единство русского православия у нас наконец укрепится настоящий церковный консерватизм, который не будет сводим к митингам по поводу ИНН, к идее канонизации Ивана Грозного, к другим либо маргинальным, либо противопоставляющим себя священноначалию начинаниям. И это наличие реальных консерваторов, реального правого крыла в РПЦ, несомненно послужит на благо всего русского православия.
Борис Кнорре , доцент факультета гуманитарных наук , - о том, как разделились и воссоединились церкви
В первые годы советской власти из всех религиозных организаций в России наибольшим гонениям подверглась именно православная церковь, которая считалась основной силой, поддерживавшей монархию. Другим религиозным группам поначалу даже была дана определенная свобода, потому что в них советская власть видела своих союзников. Видя, что происходит в России, архиереи нашей церкви, окормлявшие приходы за рубежом, а также те, которые оказались в эмиграции, объявили о создании временного Высшего Церковного Управления Русской православной церкви за рубежом.
Сначала это был еще не разрыв с оставшейся в России церковью. Но в 1927 году заместитель патриаршего местоблюстителя, епископ Сергий Страгородский, который тогда руководил РПЦ, издал специальную декларацию о лояльности церкви советской власти (впоследствии политика сотрудничества церкви с советской властью получила название сергианства). После этого Архиерейский Собор РПЦЗ постановил прекратить отношения с церковью в России, которая признавалась абсолютно несвободной и управляемой безбожной властью. Этот разрыв, однако, осознавался не как окончательный, а как временный и вынужденный, который должен закончиться с падением атеистического режима.
Объединение церквей не могло произойти сразу после распада Советского Союза, потому что за десятилетия советской власти между ними накопились разногласия. Основных расхождений было три.
Во-первых, сергианство. «Зарубежники» обвиняли священников из Советского Союза в сотрудничестве с советской властью и требовали покаяния в этом. Архиереи из московского патриархата отвечали, что церковь в России – выстраданная. Она, может, и не такая чистая, как зарубежная, зато «зарубежники» не претерпели тех страданий и гонений, какие пришлось вынести церковным деятелям в СССР, поэтому они не имеют права судить.
Во-вторых, экуменизм. Зарубежная церковь придерживалась более консервативной позиции в отношении экуменизма, то есть общения с инославными.
В-третьих, нежелание церкви в России прославлять святых мучеников XX века и, в частности, царскую семью («зарубежники» до конца оставались монархистами, а церковь в СССР, разумеется, от монархических идеалов отошла).
1991-1992 годы были как раз годами наибольшей конфронтации двух церквей, потому что «зарубежники» стали активно открывать в России свои приходы, усугубляя противостояние.
Но со временем ситуация стала меняться. Увидев, что в России идет реальное возрождение церковной жизни, и по масштабам оно совершенно не сопоставимо с тем, на что можно было рассчитывать в Европе и других странах, «зарубежники» начали постепенно менять свою позицию. Поворотным моментом был 2000 год, когда были прославлены новомученники, пострадавшие в XX веке, а потом и царская семья. Отказом от сергианства было сочтено одно из положений в социальной концепции Русской православной церкви, которое обязывает церковь «отказать государству в повиновении», «если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям» (ОСК РПЦ, § III. 5).
И, наконец, «зарубежники» увидели, что экуменические тенденции спадают, набирает силу консервативное направление.
В восстановлении церковного единства были заинтересованы и светские власти в России, в частности Владимир Путин встретился в 2003 году с иерархами РПЦЗ и передал им приглашение от Патриарха Алексия II и от себя лично посетить Россию. Все это привело к тому, что в 2007 году главами церквей был подписан Акт о каноническом общении, который положил конец разделению.
Сейчас РПЦЗ существует как относительно автономная структура, но подчиняющаяся основным стратегическим решениям Русской православной церкви Московского патриархата. Правда, акт о каноническом общении захотели принять не все члены зарубежной церкви, поэтому до сих пор существуют независимые «осколки» РПЦЗ.
Мнение экспертов не является выражением позиции университета
17 мая 2007 года в храме Христа Спасителя (Москва) состоялась торжественная церемония подписания Акта о воссоединении Русской православной церкви за границей с Русской православной церковью Московского патриархата
Акт о каноническом общении подписали патриарх Алексий II и митрополит Лавр, первоиерарх Русской зарубежной церкви. Затем прошла первая после восстановления единства Русской православной церкви совместная литургия.
По церковному календарю на 17 мая текущего года, так же как и в 2007-м, приходится празднование Вознесения Господня. Участники событий 11-летней давности с лёгкой иронией вспоминают, что совпадение времени подписания Акта с празднованием Вознесения воспринималось тогда как нечто почти промыслительное. Ведь первоначально подписание планировалось в период празднования Пасхи. Дело в том, что зарубежники сохранили дореволюционную традицию служить на Пасху в облачениях белого цвета, в отличие от духовенства Московского патриархата, которое в этот период служит в красном. Представьте себе впечатляющую картину – через весь храм Христа Спасителя тянутся две колонны священнослужителей: одна – РПЦ, другая РПЦЗ, одни – в красном, другие – в белом. Слава Богу, во время спохватились и перенесли дату.
Были преодолены застарелая рознь и недоверие между православными христианами
Прошло 11 лет. Не всё оказалось так же легко поправить, как цвет облачения. Само подписание Акта о каноническом общении было венцом длительного и трудного процесса по налаживанию взаимодействия между двумя частями Русской церкви. После десятилетий ожесточенного противостояния, достигшего своего пика в 1990-е, когда РПЦЗ стала принимать под своё окормление патриаршие приходы на территории бывшего СССР, наступило время не простого, но всё же реального диалога. Циничный тон большинства аналитических материалов начала 2000-х, рассматривавших эти события исключительно с политической точки зрения, не смог всё-таки испортить радость от постепенного восстановления единства и полностью затмить церковный смысл события. Были преодолены застарелая рознь и недоверие между православными христианами. А это, что ни говори, свидетельствует о наличии жизни: в мёртвом теле такие раны не заживают.
Первоиерарх Русской православной церкви за рубежом митрополит Лавр, президент России Владимир Путин и патриарх Московский и всея Руси Алексий II (слева направо) в храме Христа Спасителя во время торжественной церемонии воссоединения Московского патриархата и РПЦЗ. Фото: Дмитрий Астахов/РИАНовости
Бесспорным положительным результатом воссоединения стало восстановление евхаристического общения. Зарубежная церковь, разорвав некогда евхаристическое общение со всеми поместными церквями, кроме Иерусалимского патриархата, находилась в очень тяжёлом духовном положении. По существу, на границе Вселенского православия. Благодаря воссоединению с РПЦ она вернулась к полному евхаристическому и каноническому общению со всем православным миром.
Прихожане Зарубежной церкви выступают как деятельная, организованная и инициативная составляющая часть церкви
Зарубежники же, что было абсолютной новостью для многих из нас, смогли в значительной степени реализовать Определения о епархиальном и приходском управлении Поместного собора 1917–1918 годов. Конечно, не всегда последовательно, но всё-таки смогли. Причем сделали это в условиях современного плюралистического, секуляризованного общества массового потребления. Как Русский экзархат Константинопольского патриархата и как Сурожская епархия при митрополите Антонии (Блуме).
Более того, произошло невиданное: Московский патриархат, отступив от прежних своих требований о том, что через 5 лет с момента подписания Акта приходские уставы РПЦ и РПЦЗ должны стать унифицированными, оставил зарубежникам прежний устав, который продолжает приходской устав, принятый на Поместном соборе 1917–1918 годов. Прихожане Зарубежной церкви выступают как деятельная, организованная и инициативная составляющая часть церкви. Они во многом определяют ситуацию на приходах, чувствуют свою ответственность за приходские дела. А священник осуществляет своё служение, исходя часто из интересов, пожеланий, а иногда и требований прихожан. Со своей стороны прихожане воспринимают священника как человека, который вправе ожидать от них помощи. При хроническом дефиците духовенства в Зарубежной церкви священниками там дорожат.
Однако те, кто серьёзно отнесся к Акту восстановления канонического единства, испытывают сейчас чувство неудовлетворённости. По свидетельству активного участника переговорного процесса протоиерея Георгия Митрофанова, Акт в основном не оправдал их надежд. Ожидалось, что опыт Зарубежной церкви по организации приходской жизни на началах действительно соборных распространится постепенно хотя бы на некоторые приходы РПЦ МП. Не вышло.
То же самое можно сказать о епархиальном управлении, которое в Зарубежной церкви в гораздо большей степени определяется позицией духовенства и прихожан, чем архиереев. Опять-таки, соборные начала там присутствуют. Это облегчает деятельность и самих епископов. Хотя и ограничивает их произвол. И этого не случилось.
Наследие советчины до сих пор не только не преодолено, а расцветает пышным цветом
Представлялось очень важным то, чтобы мы восприняли от зарубежников чёткое понимание: в 1917 году наша страна пережила катастрофу. Причём, куда более очевидную, чем распад Советского Союза, который был обречён на распад именно тем, что произошло в 1917-м. И что контакты с зарубежниками, общение с ними, помогут нам преодолеть наследие коммунизма, наследие советчины. Но оно до сих пор не только не преодолено, а расцветает пышным цветом. Один вид бабушек в пилотках с красными звёздами на недавнем освящении храма в Левашове (место массовых расстрелов под Петербургом) чего стоит!
Митрополит Лавр и патриарх Московский и всея Руси Алексий II (слева направо на первом плане) в храме Христа Спасителя во время торжественной церемонии воссоединения Московского патриархата и Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ). Фото: Дмитрий Астахов/РИА Новости
Ожидалось, что благодаря зарубежникам будет осознана тупиковость пути церковного развития, который предложил митрополит Сергий (Страгородский). Это получилось лишь отчасти. Что будет развиваться почитание его оппонентов. И не просто на ритуальном уровне. А на уровне изучения их наследия, понимания того, что их ратование за свободную церковь в самом несвободном государстве было лучшим путём сохранения церковной жизни. Всё это осталось благопожеланием.
Была надежда, что они в значительной степени помогут нам направить процессы, которые происходили в нашей стране, в русло именно возрождения исторических, культурных традиций старой России (Российской империи), память о которых мы всегда высоко чтили. Но сейчас больше принято размышлять о том, что бы нам сохранить из советского периода, ну и дополнить это чем-то из Московской Руси. Так что и в культурном отношении, как и в церковном, результат воссоединения тоже оказался незначительным.
Они настроены на то, чтобы раствориться в той среде, в которую они попали: культурно, религиозно, общественно, как угодно
При этом, увы, реальное положение дел таково, что Зарубежная церковь всё больше и больше сдаёт свои позиции. Она, как, впрочем, и всё западное православие русской традиции, не справляется с последней волной русской эмиграции. Всё возрастающая инфильтрация наших эмигрантов последней волны в их приходы, появление там священников из этой среды, по существу, разрушают тот уклад приходской жизни, который у них был сохранён. Мы видим, как там постепенно происходит привнесение в церковную жизнь тех негативных элементов, от которых страдает наша церковная жизнь: обрядоверие, безответственность прихожан, потребительское отношение к церкви и т. д., которые несут новые эмигранты (или, если угодно, мигранты).
Русское зарубежье сходит на нет. Хотя количественно русская диаспора увеличивается, но она увеличивается за счёт тех людей, которые не собираются оставаться русскими, которые русскость свою вспоминают до тех пор, пока не адаптировались по настоящему в западном обществе. Которые мечтают, чтобы дети их были действительно природными гражданами той страны, в которую они переехали. Они не ощущают себя беженцами, русскими в изгнании, носителями русской миссии, и, соответственно, то, чем жила эмиграция первой волны, для них не имеет никакого значения. Они настроены на то, чтобы раствориться в той среде, в которую они попали: культурно, религиозно, общественно, как угодно. Таковых большинство.
С другой стороны, никто из зарубежников не вернулся на Святую Русь. Как сказал о. Георгию Митрофанову один священник Зарубежной церкви: «Не могут мои дети жить в Москве. Невыносимо. Жить в таких условиях, как в стране третьего мира, мы не можем». Вот они, вроде бы, и продолжатели эмигрантов первой волны, а по существу уже таковыми не являются. Никакого «весеннего похода» не состоялось.
«Все попытки реконструировать церковную жизнь той или иной эпохи в тех или иных этнокультурных условиях обрекают церковь на перерождение и вырождение»
О чём свидетельствует такое положения дел? О. Георгий Митрофанов считает, что Русская церковь и в России, и за рубежом переживает в настоящее время серьёзный кризис: «Я убежден в том, что доля влияния РПЦЗ на русское зарубежье и РПЦ на российское общество становится всё менее и менее значительной. Как кладезь ритуально-фольклорного наследия мы ещё интересны. Но никто не слышит наших слов о Христе. И никто не ждёт от нас этих слов. И вот это означает глубокий кризис как РПЦ, так и РПЦЗ.»
По мнению о. Георгия главным итогом нашего объединения может являться следующее: «Острое сознание того, что кризис, который переживает церковь, обусловлен не внешними обстоятельствами – на Западе или в России. А он существует внутри церкви и может быть преодолён только внутренними усилиями. Церковь должна вернуться ко Христу. Все попытки реконструировать церковную жизнь той или иной эпохи в тех или иных этнокультурных условиях обрекают церковь на перерождение и вырождение».
Пожалуй, соглашусь.
17 мая в храме Христа Спасителя Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй и первоиерарх Русской православной церкви за границей митрополит Восточно-Американский и Нью-Ньоркский Лавр подписали Акт о каноническом общении. Это, безусловно, историческое событие ставит точку в 80-летнем конфликте РПЦ и РПЦЗ, разобщенных Гражданской войной. Однако документ не предполагает ни единомыслия, ни экономического поглощения - речи о полном подчинении православной церкви за границей Московскому патриархату не идет.
Как будут жить церкви
Подписание Акта о каноническом общении было важно, прежде всего, для самих верующих, поскольку этот документ дает возможность священникам РПЦ и РПЦЗ вместе служить (во всех православных церквях, причем во время богослужения в приходах РПЦЗ теперь должно обязательно поминаться имя патриарха Московского и всея Руси), а любому православному человеку исповедоваться, причащаться и крестить своих детей в любом храме как в России, так и за границей.
Согласно документу, Русская православная церквь за границей становится "неотъемлемой самоуправляемой частью поместной Русской православной церкви". РПЦЗ будет "самостоятельна в делах пастырских, просветительных, административных, хозяйственных, имущественных и гражданских", будет по-прежнему управляться собственным Архиерейским собором, составляющим ее "высшую духовную, законодательную, административную, судебную и контролирующую власть", и первоиерархом, избранным на основании собственного устава РПЦЗ.
РПЦ оставила за собой право утверждать "в соответствии с нормами канонического права" митрополита зарубежной церкви. С патриархом и Священным синодом Русской православной церкви будут также согласовываться важнейшие решения, например, образование или упразднение епархий РПЦЗ, а также избрание новых заграничных архиереев.
Другими словами, "зарубежники", находясь "в каноническом единстве со всей полнотой Русской православной церкви", остались автономными. Иерархи обеих церквей будут полноправными участниками Архиерейских соборов, но, по сути, никаких кадровых или административных решений, касающихся жизни друг друга, принимать не будут.
Противоречия
В документе есть одно очень важное положение, которое отражает сложность процессов, происходящих в церковной среде. Оно предусматривает пятилетний переходный период для решения вопросов со священнослужителями, которых в России считают отступниками и раскольниками, и со спорными приходами РПЦЗ, которые расположены "на канонической территории" Московского патриархата (они должны перейти под юрисдикцию местных правящих архиереев).
Кроме того, необходимо будет урегулировать разногласия с противниками объединения церквей. Их рупором выступает глава Южноамериканской епархии протоиерей Георгий Петренко. По его мнению, РПЦ не выполнила до конца условия, поставленные РПЦЗ, в частности, не осудила "ересь экуменизма" (стремление объединить все христианские церкви, выраженное в сотрудничестве с Всемирным советом церквей) и "грех сергианства" (признание власти большевиков).
Эти претензии к Русской православной церкви, безусловно, будут обсуждаться еще очень долго, но вряд ли уже "выйдут" на высокий уровень. Еще в 2004 году первоиерархи церквей принесли друг другу извинения "за резкие высказывания", сняв, таким образом, тему взаимных обид. Однако, по мнению ряда наблюдателей, отстояв автономию РПЦЗ только отсрочила свой собственный раскол, который может произойти в ближайшие 10-15 лет.
Причем для его появления есть и формальные основания. В РПЦ, согласно приходскому уставу, собственником недвижимости приходов является патриархия, а в РПЦЗ - община, то есть прихожане (это пример западного отношения к собственности). То есть имуществом распоряжается не синод "зарубежников", поэтому каждая община будет решать добровольно - входить или нет в единую церковь. Так, например, Леснинский Свято-Богородицкий женский монастырь во Франции, несмотря на увещевания митрополита Лавра, заявил, что не хочет объединяться с РПЦ.
Вместе с тем, есть мнение, что нынешний Акт о каноническом общении лишь первый шаг к полному объединению двух православных церквей, а все противоречия в ближайшие годы будут преодолены.
История объединения
Конфликт Русской православной церкви Московского Патриархата и Русской зарубежной церкви за границей формально начался в 1927 году, когда "белая" церковь обвинила "красную", которую возглавлял тогда митрополит Сергий, "в соглашательстве с безбожной властью". С того времени все контакты двух правосланых церквей полностью прекратились, однако РПЦЗ объявила о том, что "вернется в отечество", когда падет режим большевиков.
Однако уже начиная с 1980-х годов шло активное "общение" мирян и священников. Причем все возрождавшиеся тогда православные общины и школы работали по книгам, изданным именно "зарубежниками". Правда, о начале объединения церквей на уровне первоиерархов речи даже не шло. Но с 1990-го года, когда патриархом Московским и всея Руси стал Алексий Второй, РПЦ стала обращаться с призывами "искать пути примирения" к главе зарубежной церкви митрополиту Виталию.
Однако тот любые переговоры отвергал, даже несмотря на то, что расстрелянная царская семья была причислена к лику святых, а в 2000 году РПЦ приняла "Основы социальной концепции" церковного служения, которые наблюдатели тогда расценили как самые независимые от светской власти за всю историю церкви. Сменивший Виталия митрополит Лавр был менее холоден - он посетил Россию, а незадолго до этого к нему приезжал и президент России Владимир Путин.
Ситуация стала меняться, когда в 2003 году Путин вновь приехал к Лавру, но не с пустыми руками, а с письмом Алексия Второго. Этот визит долго готовился, но после него начались активные контакты представителей РПЦ и РПЦЗ, итогом которых стало подписание первого ноября 2006 года в Кельне Акта о каноническом общении. Тогда его завизировали руководители согласительных комиссий двух церквей. После этого документ должны были утвердить первоиерархи РПЦ и РПЦЗ - это торжественная и, в общем-то, уже формальная церемония была назначена на день Вознесения Господня.
Итоги
Как видно, инициатором объединения выступала РПЦ, которая, получив около 400 приходов и 500 тысяч верующих РПЦЗ в 40 странах, расширила не просто свое представительство, но и влияние в мире. Однако для Русской православной церкви за границей этот шаг тоже был важен, поскольку за последние годы и ее паства, и финансовые возможности несколько сократились.
Стоит отметить и активное участие Владимира Путина в деле объединения двух церквей. Некоторые наблюдатели считают, что с усилением влияния РПЦ (особенно в последнее время, когда церковники занимались не только духовным окормлением верующих, но и "высказывались" по самому широкому кругу вопросов внутрироссийской жизни) будет укрепляться и ее роль как "важного элемента социальной и политической структуры" страны.
Так, по мнению первого вице-спикера Госдумы, депутата от "Единой России" Олега Морозова, "роль православной церкви как важнейшего элемента гражданского общества, как негосударственного института возрастает". По его словам, на это, безусловно, работает и воссоединение церквей, но РПЦ все же должна оставаться вне политики. Независимый депутат Владимир Рыжков в свою очередь полагает, что в "политизации отношений церкви и государства следует винить государство, но никак не церковь".
Пока же первоиерархи РПЦ и РПЦЗ намерены продемонстрировать прочность союза. 19 мая Алексий Второй вместе с митрополитом Лавром освятят храм Новомучеников и исповедников российских в Бутове, который был заложен ими три года назад на бывшем полигоне НКВД, где расстреливали священнослужителей. А 20 мая в Успенском соборе Кремля состоится еще одно их совместное богослужение.
Руслан Кадрматов
Русскую Православную Церковь за границей (РПЦЗ), а также ее отношения с Русской Православной Церковью после революции 1917 года и прихода в России к власти большевиков до недавнего времени принято было называть карловацким расколом (от названия города Сремские Карловцы, где до 1944 года заседал Архиерейский собор РПЦЗ). Однако, как поясняет магистр богословия, кандидат исторических наук , это некорректное наименование Русской Зарубежной Церкви (РПЦЗ), использовавшееся в полемике 1920-1990-х годов:
Собор иерархов РПЦЗ в Югославии. 1929 г. В центре на фото - основатель и предстоятель РПЦЗ митрополит Антоний Храповицкий
Разделение Церкви в Отечестве и за рубежом было следствием политики большевистской власти, которая требовала от Московской Патриархии подвергнуть каноническим прещениям (вплоть до анафемы) русское эмигрантское духовенство за его антисоветские политические выступления. (Такие выступления действительно были. Так, например, в 1922 году старейший из русских заграничных иерархов митрополит Антоний обратился к Генуэзской конференции с призывом помочь честным русским гражданам изгнать из России и всего мира большевизм -- «этот культ убийства, грабежа и богохульства».) Однако, несмотря на сильнейшее давление, ни патриарх Тихон вплоть до своей кончины в 1925 году, ни митрополит Петр, ставший после его смерти патриаршим местоблюстителем, ни заместитель местоблюстителя митрополит Сергий в 1926 году не стали учинять суда над заграничными иерархами. Они исходили из того, что не дело Церкви судить за политическую деятельность. Церковь может судить за грехи, но греха под названием «контрреволюция» нет. В результате сначала был арестован патриарший местоблюститель (1925 год), а затем и его заместитель (1926 год.). После трех месяцев тюрьмы митрополит Сергий принял условия власти и, выйдя на свободу, потребовал летом 1927-го от русского заграничного духовенства дать подписку о лояльности советскому правительству (Декларация 1927 года). Отказавшиеся подлежали исключению из состава клира, подведомственного Московской Патриархии. Исполнить это требование Русская Зарубежная Церковь не могла, так как оно означало отказ говорить правду о гонениях на Церковь в СССР (любое правдивое слово трактовалось советской властью как проявление нелояльности). Христианская совесть не позволяла русскому зарубежью принять условие Московской Патриархии, поскольку ясно было, что за ним стоит безбожная власть. Именно веления совести, а не какие-то властолюбивые, честолюбивые или иные греховные мотивы, характерные для настоящих раскольников, побудили большую часть русского зарубежного духовенства (как, впрочем, и значительную часть духовенства в России) уйти в оппозицию заместителю местоблюстителя. В результате Зарубежный синод заявил о прекращении административных отношений с митрополитом Сергием. Это не было расколом, поскольку главой Русской Церкви был не митрополит Сергий, а заключенный митрополит Петр, местоблюстительские права которого Зарубежная Церковь продолжала признавать и имя которого по-прежнему возносилось за богослужением в русских заграничных храмах. Конечно, с формальной точки зрения действия Карловацкого синода не были канонически безупречными, но и канонический статус митрополита Сергия был далеко небесспорен. Он действовал как полноправный первоиерарх Русской Церкви, в то время как в действительности был тогда лишь временным заместителем заместителя патриарха. Причем сам патриарший местоблюститель митрополит Петр не одобрял действий своего заместителя, которые тот предпринимал с 1927 года, и настойчиво призывал его из ссылки «исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение». В дальнейшем РПЦЗ не приняла провозглашение митрополита Сергия местоблюстителем (в 1937 году) и патриархом (в 1943 году), считая эти акты неканоничными. Начавшаяся затем «холодная война» усугубила противоречия между двумя частями Русской Церкви, поэтому последующие московские патриархи со стороны РПЦЗ также признаны не были. В пылу развернувшейся полемики раздавались даже взаимные обвинения в безблагодатности, хотя до принятия официальных постановлений на этот счет дело не дошло. Наиболее трезвомыслящие церковные люди по обе стороны «железного занавеса» понимали искусственность навязанного политикой разделения. Незримые духовные нити продолжали связывать Церковь в Отечестве и за рубежом.
После падения коммунистического режима причины, приведшие в 1927 году к разделению, постепенно стали отпадать. В 2000 году в Москве состоялся Архиерейский собор, сформулировавший новые принципы отношений Церкви с государством: «Церковь сохраняет лояльность государству, но выше требований лояльности стоит Божественная заповедь: совершать дело спасения людей в любых условиях и при любых обстоятельствах. Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви (чем советская власть усиленно занималась все время своего существования. -- иер. А. М.), а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении… При наступлении гонений Церкви надлежит продолжать открыто свидетельствовать истину и быть готовой следовать путем исповедничества и мученичества ради Христа». Такое твердое заявление Собора не могло не вызвать положительного отклика со стороны русского зарубежья. В 2001 году Первоиерархом РПЦЗ был избран митрополит Лавр (Шкурла) -- замечательный подвижник, сторонник восстановления единства Русской Православной Церкви. В 2004 году по приглашению Святейшего Патриарха Алексия, переданному Президентом России В. В. Путиным, митрополит Лавр нанес первый официальный визит в Россию. В 2007 году был подписан Акт о восстановлении канонического единства двух частей Русской Церкви. Важно отметить, что принятие в общение иерархов РПЦЗ не сопровождалось требованием покаяния в якобы учиненном «расколе» (что имело место, например, при ликвидации обновленческого раскола в 1940-е годы). Были признаны все хиротонии, совершенные в РПЦЗ и полученные ее клириками церковные награды, что также не делается при приеме настоящих раскольников (тех же обновленцев в свое время принимали в том сане, который они имели до уклонения в раскол). Условия жизни Русской Церкви в ХХ веке (особенно в 1920-1930-е годы, когда произошло разделение) были чрезвычайными, не имевшими прецедентов в церковной истории. Оценивая произошедшие тогда события, нельзя формально оперировать канонами III-IX веков и видеть раскол там, где в действительности был поиск пути отстаивания церковной Истины.
